Экстрим на сером волке

— Офигела?

— Нет. Свобода дороже. Завтра непременно отвезу его в…

— Пятьдесят гринов, — быстро предложил мент.

— Не, триста.

— Сто.

— Три сотни.

— Сто пятьдесят.

— Две с половиной, — пошла на уступку девочка.

— Двести, — буркнул гаишник, — больше нет.

— Ну ладно, — смилостивилась Катя, — давай.

— Э, хитрая! Сначала аппарат.

— Нашел дуру! Гони башли.

Я с раскрытым ртом внимала разговору. Наконец пара пришла к консенсусу. Гаишник вывалил Кате на колени кучу мятых сторублевок. Девочка отдала ему диктофон, аккуратно сложила бумажки и покачала головой:

— Денежки уважать надо, тогда они водиться станут. Скомкал купюры, грязнуля. Здесь стольника не хватает. Мы же по курсу ЦБ рассчитываемся?

— У матери возьми, — рявкнул мент, — она мне должна осталась!

Катя задумчиво посмотрела на меня.

— Поехали домой.

— Далеко пойдешь, девка, — ожил гаишник.

Катя усмехнулась:

— Дальше, чем ты думаешь!

На этой фразе с меня спало оцепенение, я нажала на педаль, «Пежо» рванул вперед.

— Вот как с ними надо, — назидательно произнесла Катерина, любовно пряча купюры в сумочку. — Привыкли шантажом заниматься, но не на такую напали, обломалось! Неплохо я заработала.

— Но ты отдала хороший диктофон, — напомнила я, — небось он дорого стоил. Не жалко?

Катя звонко рассмеялась:

— Ни на минутку. И потом, кто сказал тебе, что аппарат хороший? Он давно сломан, вообще не пашет.

Надо было выбросить, да меня жаба душила, вот и прихватила его с собой. Уж не знаю зачем, из чистой жадности!

— Значит, никакой записи нет?

— Прикинь, во прикол! — веселилась девочка. — Сел этот урод в машину, тык, тык в кнопочки, а там ни фига! Купил почти за двести баксов дерьмо. Так ему и надо! Мерзавцев учат!

У меня не нашлось слов, чтобы прокомментировать ситуацию. Только въехав в Ложкино, я сумела выдавить из себя вопрос:

— А включи гаишник диктофон при нас? Ну догадайся он проверить правдивость твоих слов, тогда как?

Катя распахнула огромные карие глаза:

— Зачем думать о том, чего не случилось? Не парься по пустякам, не создавай проблем из ничего.

* * *

Пока Иван перетаскивал из машины чемоданы, я провела Катю в комнату для гостей, распахнула дверь и улыбнулась:

— Нравится? Если нет, рядом имеется еще одно пустующее помещение, но оно без эркера.

Катя поморщилась:

— Куда деваться! Здесь останусь.

— Понимаешь, — по непонятной причине принялась оправдываться я, — в нашем доме, хоть он по метражу и такой же, как ваш, больше комнат, поэтому огромных помещений, вроде твоей детской, нет. Людей здесь много живет. Вот гостиную пятьдесят метров мы сделали…

— Я переживу тесноту, — сказала Катя, осматривая двадцатиметровое пространство. — Но здесь нет компа.

— Завтра поставим.

— Ну и хорошо, — кивнула девочка, — горничная имеется?

— Да, ее Ира зовут.

— Пусть придет, разберет вещи.

— Уже поздно, она спит.

Катя села на кровать.

— Ты платишь ей помесячно или за день?

— Ира получает оклад, первого числа каждого месяца даю ей конверт.

— Глупо. Надо рассчитываться ежедневно, а то получается, что она спит за твои деньги. Давай научу, как положено прислуге платить, — оживилась Катя. — Прикидываешь, сколько часов в день она тебе нужна, и говоришь ей: «Люся…»

— Ира.

— Не важно! Хорошо: «Ира, будешь получать за работу ну.., доллар в час». Уж поверь мне, она при таком раскладе про сон забудет, станет всех у двери после полуночи караулить.

— Но получится, что ей больше трехсот баксов в месяц не заработать.

— Вполне хватит.

— За уборку трехэтажного коттеджа? Стирку, глажку, мытье посуды…

Катя всплеснула руками.

— Ты ей больше даешь?

— Ну да.

— За что же?

— Уборка, стирка, глажка, — вновь принялась перечислять я.

— Ой, не смеши! — взъелась Катя. — Пылесос есть?

— Конечно, целых три. Маленький, большой и моющий.

— Стиральная машина?

— Естественно.

— Посудомойка?

— Да, на кухне стоит.

— Небось и гладильная доска суперская, с вентилятором и парогенератором.

— Точно, откуда ты знаешь?

— А, у нас такая же, — отмахнулась Катя. — Ни фига твоя Люся…

— Ира!

— ., не делает. Механизмы за нее работают. Она где живет?

— Тут, в доме.

— Сколько за житье вычитаешь?

— Ничего.

— А жрет где?

— Ну…

— Ясно, — резюмировала Катя. — Не ты ей, а она тебе платить должна! Устроилась на всем готовом, вкусного похавала, кофе попила и на боковую. Не умеешь ты хозяйство вести. Хочешь, я в свои руки его возьму? Поверь, ты удивишься, сколько денег сэкономить можно.

— Привет, — заглянула в дверь Манюня. — Я Маша! А ты Катя, верно?

Катерина моргнула и с достоинством ответила:

— Да. А ты всегда врываешься в чужую комнату без стука? Если так, то мне нужен замок, не люблю, когда без спроса лезут!

Машка заморгала, а я со словами «ну вы тут знакомьтесь» быстро улизнула в коридор. Похоже, жизнь в нашем доме приобретает новые, до сих пор неизвестные краски.

Ночью мне не спалось. Промаявшись в кровати, я встала и вышла в сад покурить. Дома даже не стоит пробовать зажигать сигарету. В нашей семье курю одна я, остальные ведут здоровый образ жизни, они любят жареное мясо, коньяк, взбитые сливки, пиво… Каждый раз, когда я пытаюсь затянуться, кто-нибудь из домочадцев влетает в мою спальню с воплем: