Экстрим на сером волке

— И что с ней будет? — не успокаивался Юра.

— Ничего, — пожал плечами врач, — хорошее питание, отсутствие стрессов, умеренная физическая нагрузка — и ваша дочь станет здоровей быка.

Глава 35

Юра привез Анжелику к себе домой. Зелимхану он отрапортовал о выполнении задания.

— Молодец, — сухо похвалил его хозяин, — завтра не приезжай, выходной тебе даю.

Собакин налил ванну, велел Анжелике вымыться, дал ей свой спортивный костюм и, пока девочка сушила волосы феном, сгонял в ларек у дома, купил хлеб, масло, чай, сахар, конфеты.

Остаток ночи Юра и Анжелика провели в разговорах. Девочка поведала о своей несчастной полуголодной жизни возле вечно пьющей матери и тетки, которая со всего размаха давала подзатыльник племяннице, если та первой тянулась к кастрюле с отварной картошкой. А Юра неожиданно рассказал правду о Ларисе и своей дочке, тезке Анжелики. Он рассказал, что долго после несчастья дочь ему снилась. Как она падает в пруд, а он, Юра, не успевает ее спасти… Кошмары прекратились после того, как он, неверующий, вошел в церковь и заказал молебен. Изливали души они друг другу долго, моментами плакали, иногда смеялись, потом замолчали, и на маленькой неуютной кухне повисла пронзительная тишина.

— Ты меня завтра отвезешь назад? — вдруг спросила Анжелика. — В Грызово?

Снова стало тихо, потом Юра встал.

— Ложись спать, до полудня покемаришь, после отправимся на рынок одежку покупать.

Анжелика кинулась ему на шею. Юра обнял девочку.

— Ну, ничего, — пробормотал он, — видишь, как бывает, расстались мы с тобой в раннем детстве, а встретились сейчас, не беда, много лет впереди, все будет хорошо, мы будем счастливей всех!

Виктор на секунду замолк, потом взял со стола карандаш и начал вертеть его.

— А дальше что? — прошептала я.

— Ну… Собакин купил девочки документы, — пояснил Виктор, — весь пакет: метрику, медицинскую карту и все, что еще нужно ребенку. На свет появилась Марина Юрьевна Собакина.

— Почему он не оставил девочке прежнее имя?

Виктор поднял брови.

— Из суеверия. Одна Анжелика трагически погибла, другая чуть не умерла вследствие ДТП, и потом, есть такая примета: поменяй имя — изменишь судьбу.

— И он ничего не сказал Зелимхану?

— Нет.

— Но почему?! Девочка-то оказалась здорова! Соню ни в чем нельзя было обвинить!

— Понимаешь, — протянул Виктор, — Юра полюбил Марину. Он всю жизнь прожил в одиночестве, короткий брак с Ларисой не в счет. Жена не стала ему близким человеком, а родная дочь погибла. Снова связывать себя узами брака Собакин не хотел, он мечтал о ребенке, но где было его взять? К малолетке, как правило, прилагается мать!

— Ну.., а удочерить сироту из интерната…

— И кто же доверит дитя одинокому мужчине?

А тут словно с неба упала Анжелика. Юра очень хорошо понимал: если Адашев узнает, что «труп» ожил, он моментально отыграет ситуацию назад: отнимет у Фимы квартиру и «пенсию», а девочку велит вернуть матери. Раз у подростка всего лишь сотрясение мозга да пара царапин, с какой стати скрывать происшествие?

А Юра никак не хотел снова лишиться дочери. Да и Марина не желала покидать своего благоприобретенного папу. Вот почему Юра молчал, а Зелимхан никогда не заговаривал с шофером о произошедшем. Создавшаяся ситуация устраивала всех. Адашев рад, что дочь спокойна. Соня заставила себя поверить истории про манекен. Фима имеет новую квартиру и деньги на выпивку, Юра и Марина счастливы. Об Анжелике не вспоминает никто.

Раз в месяц Зелимхан дает Собакину конверт и коротко приказывает:

— Отвези это.

Юра рулит к Фиме, но перед тем, как въехать во двор, Собакин гримируется. Надевает парик, очки, наклеивает бороду, усы.

— Господи, зачем?

— Юра очень боится потерять Марину, — терпеливо объяснял мне Виктор, — чем дольше он живет вместе с вновь обретенной дочерью, тем больше трясется над ней. Наверное, Собакину следовало обратиться к психотерапевту, который бы сумел ему помочь. Но Юра о таких специалистах не имеет понятия. Ужасная глупость, конечно, но ему кажется, что Фима может проследить за ним, узнает правду, потребует дочь обратно. Поэтому он гримируется под молодого парня.

— Это ему удалось, — кивнула я, — соседи были уверены, что к Фиме приезжает сын, Леонид.

— Ну да, парик без седины, усы и борода. Юра сохранил стройную фигуру и хорошую осанку, голос у него молодой, в гриме Собакин походит на парня лет двадцати семи, решившего ради солидности отпустить буйную растительность.

— Но откуда он узнал про Леонида?

Виктор кивнул.