Эквей. Одна из пяти

Счастье капризно и непредсказуемо, как бабочка: когда ты пытаешься его поймать, оно ускользает от тебя, но стоит отвлечься — и оно само опустится прямо в твои ладони.

Генри Девид Торо

Я не видела его три дня. Три проклятых, длинных и бесконечных дня, которые показались мне адом, что сжигал изнутри. Кто сказал, что любить — это сладко, да ни фига подобного, любить — это горько и болезненно невыносимо, если каждую секунду, каждое мгновение ты без любимого человека, когда не знаешь где он, что с ним и нужна ли ты ему? И эта неизвестность больше всего угнетает. На все мои вопросы, касаемо Дериона, Князь лишь неопределённо пожимал плечами и молчал. А я продолжала мучиться и ждать, каждый день, каждую минуту мечтая, что бы он пришёл ко мне. Самое обидное, что я уже настроилась на обстоятельный разговор, а он взял и исчез.

Шло время, но, тёмный эквейт так и не появлялся.

Пока на четвёртый день мы, совершенно случайно, не столкнулись в парке.

Меня вообще там не должно было быть. Заранее условившись о встрече с Гретой и Ник, я в последний момент отказалась от посиделок за кружкой чая, сославшись на плохое самочувствие. И ведь не соврала, мне действительно было плохо, и не просто плохо, а откровенно хреново! Общаться с кем либо, даже с девчонками, мне не хотелось абсолютно. Нет, я была искренне рада за девчонок, они весьма удачно выскочили замуж, они любят и любимы, у них всё прекрасно, только вот у меня-то всё наоборот. И делать красивую мину при плохой игре, мне совсем не хотелось.

Решила поискать уединения в одной из тайных беседок, скрытых зарослями плюща и какой-то экзотической растительностью. Сидела в прострации, и рассеяно обрывала лепестки у цветов, небольшой коврик из которых, уже лежал у моих ног, и гадала, как на ромашке «любит-не любит», размышляя о том, как прихотью Богини, я оказалась на Эквей, как получила хиту, как меня чуть не убили… дважды, как встретила Дериона, Мысли об этом мужчине давно поглотили моё сознание, и я билась в них, как муха в паутине. Запуталась окончательно: то я его безумно любила, то жутко злилась, то нестерпимо страдала, то искренне обижалась, то страстно мечтала, то слепо ненавидела.

В тот момент я разрывалась между ненавистью к нему и жалостью к себе.

Все окружающие, как один, уговаривали не рубить с плеча, поговорить с ним. Я была готова к этому разговору, но где этого тёмного носит?

Быстрые шаги по тропинке, кто-то явно направлялся в мою сторону.

Не успела спрятаться, как в беседку вошёл Дерион, и, завидев меня, тут же остановился.

— Привет, — я попыталась улыбнуться и порывисто поднялась со скамейки.

— Привет.

Его глаза жадно скользили по моему лицу, телу, будто увидел меня впервые. А потом его взгляд остановился на губах, с трудом сглатывая образовавшийся комок в горле. Я словно наяву почувствовала его прикосновения, словно он ласкает меня не взглядом, а руками. И тело почти сразу откликнулось — мне стало жарко и душно.

— Я думал, ты сейчас…

Волшебство сразу исчезло.

— Ты знаешь, где я должна быть? Поэтому я не могла тебя найти все эти дни? Ты избегаешь меня?

— Нет. Я просто дал тебе возможность подумать и свыкнуться с мыслью.

— И с чем же я должна свыкнуться?

— С тем, кто я. Каков наш мир, богиня и что тебя против воли вынудили стать его частью.

— Я это поняла ещё три дня назад.

— И о том, что я не позволю тебе сбежать от меня, — совершенно серьёзно закончил он.

— В каком смысле? — я прищурилась.

— В прямом. Я не дам тебе закрыться и сбежать от меня, Алексия.

— Ты выбрал весьма своеобразный способ убедить меня в этом — три дня полного игнорирования. А теперь будешь рассказывать, как сильно ты меня любишь? И ты, конечно же, убеждён, что я поверю?

— Я никогда не лгал тебе.

— Ты любил её?

Не могла не спросить. Знаю — ему больно, но мне необходимо услышать ответ именно от него, а не от Богини или Князя.

— Любил, — взгляд честный и прямой. И от этого ещё больней, хотя казалось куда ещё-то. — Сильно любил. Она была Избранницей… А с её гибелью, погиб и он.

— Он? Лазоревый принц? Ты говоришь о себе в третьем лице?

— Потому что я уже не он. Волей Богини я стал другим. А Принца больше нет. Моё предназначение служить Князю верой и правдой, своему народу. Мне больше ничего и не надо было… Пока не появилась ты.

— И всё перевернула с ног на голову.

— Нет, — он улыбнулся лишь краешком губ. — Наоборот, поставила всё на свои места.