Экзамен для гуманоидов

25 Из текущего рапорта в разведку Каравана Несущих Истину

…Оказывается, я не единственный Дважды Рожденный на этом корабле… К какому Каравану принадлежит мой конкурент, установить сложно, но то, что это кочевник, бесспорно… Подчиненные справляются с заданием прекрасно, хотя и несут потери, жаль, они не умеют воевать так, как клайры. Уверен, что еще до выхода из мертвой Вселенной в привычный мир, оборудование для предстоящей провокации будет готово…

С.

26 Бахарева, Кольченко

— Совсем тебя не расковывать нельзя, еще руки затекут. — Павел присел рядом с прикованной к балке Алей и сочувственно покачал головой. — В то же время отпускать совсем — опасно, я же не знаю, кто ты на самом деле.

Алевтина подняла на него сонный взгляд и слабо улыбнулась.

— Ты что же, боишься меня, герой?

— Нет, но мне не нравится твоя скрытность. Почему ты не сказала мне, что ты не инженер, а сотрудник службы безопасности?

Аля удивленно подняла брови.

— Почему ты так решил?

— Так, значит, я прав?

— Не совсем. На «Ермаке» нет штатной службы безопасности. Ты не заметил?

— Заметил, но давай обойдемся без загадок. Никакого смысла в этом нет. Ответь мне, что произошло с компьютером, откуда взялись диверсанты и кто за этим стоит?

— Я не знаю ответа ни на один из твоих вопросов. Прошу тебя, поверь мне. Сейчас поверить мне важнее, чем проводить расследование.

— Ты не слишком много на себя берешь?

— Идем в «красную зону», нам надо срочно найти Сомова.

— Сомов спит.

— Вряд ли, он не погружался в анабиоз ни на секунду.

— Вот это новость! А почему? У него что, аллергия на «гейзер»?

— Он капитан…

— Ясно. Почему же капитан не защитил своих пилотов, когда их калечили диверсанты?

— Не знаю, но он в курсе всего происходящего, это точно.

Паша достал из кармана небольшой складной нож и задумчиво повертел его в пальцах. Сидя в грузовом отсеке, в происходящем не разобраться. Придется все-таки поверить даме сердца. Он раскрыл нож и щелкнул специальным лезвием в замке наручников. Алевтина, не дождавшись окончания процедуры дернула рукой, и ножик выскользнул из Пашиных пальцев. Когда многолезвийная отмычка звякнула о заклепку пола, пилот взглянул на Алю, надеясь, что она тоже заметила, как медленно падал инструмент. Девушка молча пожала плечами и попыталась подняться. Получилось это не сразу и очень неловко. Она с трудом выпрямилась, затем отодвинулась от ненавистной балки и, невыносимо плавно откидывая с глаз растрепавшиеся волосы, спросила:

— Я до такой степени все себе отлежала… или что-то… происходит с кораблем в целом?

Слова звучали гулко, как в пустой комнате, словно в отсеке не было и следа тысяч контейнеров. Паша, напрягая все силы, стремительно рванулся к выходу и за несколько секунд преодолел первый метр дистанции. Краем глаза он видел, что Аля подается вперед и приподнимает ногу для такого же забега. Сердце замедляло ритм, ноги останавливались, но не от усталости, а от чертовски медленного прохождения по нервам элементарных команд. В ушах звенела напряженная тишина, нарушаемая медленно накатывающими волнами звука шагов. «Не со мной…» — проковыляла по загустевшим полушариям мозга облитая отчаянием мысль. Паша миновал порог и, крепко вцепившись в аварийный поручень коридора, оглянулся. Аля мучительно неспешно догоняла его, преодолевая от силы полметра в три секунды. Странно было то, что оба понимали, насколько медлительны их передвижения. «Следовало бы не замечать заторможенности, ведь мозг „приморожен“ тоже», — подумал Павел, но логика не объясняла ничего, и он отбросил ненужные сейчас размышления, упрямо продвигаясь к машинному отделению.

27 Из текущего рапорта в Планетарную Разведку

…Обстоятельства вынуждают приступить к активным действиям в ущерб конспирации… Агент разведки Мобильного Флота вышел со мной на связь, и, по его мнению, другого выхода у нас нет…

К.

28 Афанасьев