Экзамен любви

работы. Иногда он плавал один, но с Энди было бы куда интереснее.

И ему не хватало всего этого, вдруг понял Конн. Не хватало яхты и не хватало

Энди. Энди – его лучший друг, а они так редко отдыхают вместе. Не пора ли

поменять образ жизни?

Конечно, если Энди не станет женой Дерошера. “Какого дьявола я вообще решил их

познакомить?” — подумал Конн.

Внезапно он откинулся назад, схватил Энди за руку, сжал ее пальцы. Она медленно

открыла глаза и вопросительно посмотрела на него. Конн улыбнулся.

— Как в старое доброе время, правда? Много воды утекло после нашего последнего

уик-энда…

Она усмехнулась.

— Если бы ты перестал жениться при любом удобном случае, может все было бы

иначе. Но твои жены как-то никогда не приходили в восторг при мысли, что ты

отдыхаешь вместе со своим администратором.

К ее удивлению, Конн рассмеялся.

— Лиз всегда считала, что у нас с тобой роман. Ну а Юдифь… — он вздохнул, — а

Юдифь, наверно, ничего не имела бы против. Главное, чтобы я побольше времени

проводил вне дома и не мешал бы ее карьере.

Энди ласково пожала его запястье, и Конн мягко улыбнулся.

— Во всем виноват я сам. Ведь получаешь только тогда, когда что-то отдаешь…

— В жизни Юдифи ты всегда играл только вторую скрипку…

— Ну да. А Лиз всегда играла вторую скрипку в моей жизни, — тихо добавил он.

Дорога уходила резко вправо, и Конн отпустил руку девушки, чтобы успеть

притормозить. Конн повернул, перешел на третью скорость и обнаружил, что рука

Энди все еще ждет его. Их пальцы снова сплелись.

— Лиз стала моей женой, считая, что я идеальный муж. Мы с Биллом Соумсом

получали первые прибыли, компания росла на глазах, я купил дом – все шло как

нельзя лучше.

— Мечта студентки, — пробормотала Энди.

Он улыбнулся. Энди никогда не любила Лиз. Впрочем, это была взаимная неприязнь, несмотря на все его усилия.

— А потом вы с Билли крупно поспорили. Речь шла о допустимой степени риска в

бизнесе. Ты выкупил его долю, и вскоре “Девлин электроникс” стала ведущей

американской компанией. Тут-то Лиз и получила вечно отсутствующего мужа, который даже ел и спал на работе.

— Ее трудно упрекнуть, Энди. Черт, она даже не успела закончить колледж. Все

вокруг тусовались до рассвета, катались на лыжах и радовались жизни. Кроме нас.

Лиз никак не ожидала этого. Я работал двадцать четыре часа в сутки. Времени не

оставалось даже на разговоры, не то что на тусовки. Ее словно заперли в золотой

клетке.

— Она знала, за кого выходила замуж, — убежденно сказала Энди. – А если бы она

хоть раз поинтересовалась твоей работой, то поняла бы, что ты просто не в

состоянии…

— Дорогая, мне нет оправданий. — Конн грустно улыбнулся. — Первый развод

остался на моей совести, и никуда от этого не денешься. Лиз хотела детей, а я

нет. Ей нужна была нормальная жизнь с нормальным мужем, а я не смог устроить ей

такую жизнь. Когда она познакомилась с Ричардом, и мы развелись, она совершила

самый мудрый поступок в своей жизни. Для нас обоих.

Он принужденно рассмеялся.

— Забавно, что Юдифь бросила меня как раз потому, что я хотел ребенка, а она

нет. Что мне нужна была нормальная семья, а ей — карьера.

— Да, Девлин, нелегко тебе прозревать. — Энди оперлась на подголовник и начала

задумчиво рассматривать знакомый резкий профиль.

Бледный шрам на челюсти все еще был заметен. Двадцать лет назад Девлин чуть не

погиб, когда сорвался с крыши гаража старика Хеннигана и упал на груду

металлолома. Тогда, лежа на краю этой крыши, Энди смотрела в залитое кровью, неподвижное лицо и думала, что он мертв.

Энди отчетливо помнила весь ужас этой картины; вновь почувствовала возникшую

тогда боль невосполнимой утраты. Она чуть не сломала себе шею, спускаясь с

проклятой крыши. А когда наконец перелезла через изгородь, Конн уже сидел на

земле, ошеломленно стирая с лица кровь.

Он инстинктивно протянул к ней окровавленную руку, и она схватила ее, не в

силах оторваться от нее и дрожа всем телом. Прибежал Хенниган с двумя соседями; кто-то вызвал “скорую помощь”, кто-то позвал родителей Конна.

Через несколько часов ему наложили пятнадцать швов и выпустили из больницы.

Конн вернулся к приятелям как герой с войны, с петушиной усмешкой

тринадцатилетнего подростка демонстрируя свои повязки и купаясь в лучах славы.

Но в этот день в их отношениях произошел перелом. Раньше они были просто

ближайшими соседями, вместе веселились, попадали в разные переделки, делились

комиксами и пробовали вино. Теперь между ними возникло что-то совсем особое и

очень важное, что-то такое, что касалось только их двоих.

Через несколько дней Конн затащил ее в свой гараж, покопался в ящике с

инструментами отца и нашел охотничий нож. Он торжественно поднял нож, сделал

надрез сначала на своем, потом на ее большом пальце. Они смешали свою кровь и

поклялись навсегда остаться кровными братом и сестрой, всегда помогать друг

другу и никогда не изменять своей дружбе.

Улыбнувшись, Энди нашла на своей руке след от ранки. Кровные брат и сестра.

На стоянку Тимбервольфа они подъехали только к полудню, и Конн с удовольствием

убедился, что все уже прибыли. Маленький красный автомобиль Марджи был