Экзамен на выживание

– По-моему, здесь ответ очевиден, – заметила я. – По нескольким причинам. Во-первых, у Оли просто не было возможности поговорить с вами откровенно – учитывая ваш напряженный рабочий график, я допускаю, что девушка попросту не хотела вас расстраивать своими проблемами. В семнадцатилетнем возрасте многие молодые люди считают, что взрослые не смогут их понять. Кроме того, Оля очень боялась своих обидчиков – ведь Света дочка классного руководителя, и учительница души не чает в своем ребенке. Кто будет слушать какую-то Олю Золотову, которая не является популярной в школе, тихо учится и зубрит учебники? Конечно же, ваша дочь все держала в себе и доверяла разве что своему дневнику, этой толстой тетрадке, которая заменила ей и друзей, и… родителей.

– Вы… вы правы, – наконец вздохнула Мария Васильевна и скорбно опустила голову. – Наверное, я плохая мать… Я ведь думала, что Оле все нравится, что она любит учиться, а не слишком откровенничает со мной потому, что ей нечего мне рассказать… Она видела, как я горжусь ее успехами, и старалась… А я… я почему-то даже подумать не могла, что у дочери проблемы в классе… Я не думала, что Оля так не хочет идти на выпускной из-за одноклассников, полагала, что она обрадовалась платью, которое я ей взяла напрокат… А прочла дневник, так она просто ненавидит это платье! Но я же хотела как лучше! Чтобы Оля была самой красивой в школе!

Я не стала говорить Марии Васильевне, что мода с каждым годом меняется и то, что кажется красивым для человека одного поколения, совсем неприемлемо для представителя другого. В конце концов, это к делу об исчезновении Оли имеет мало отношения, я не психолог и не собираюсь читать лекции о воспитании. Вместо этого я заметила:

– Судя по тому, что я прочла в тетради, Оле нравился некий молодой человек из школы, – продолжала я. – Вы ведь читали дневник, знаете, кому симпатизировала ваша дочь?

– Оля никогда ничего мне не говорила, – покачала головой Мария Васильевна.

Я опустила глаза и стала читать дальше.

Несчастная Оля с ужасающими подробностями описывала, как над ней издеваются в школе, при этом девушка неплохо владела литературным языком. По крайней мере, при чтении ее записей невозможно было оставаться равнодушным, и я представляла, как тяжело было читать все это ее матери. Больше всего пугало то, с какой хладнокровной скрупулезностью Оля перечисляет, как ее унижали и какими словами обзывали, кто и чем ей угрожал, когда какие гадости делал… Этакий список ужасов, с которыми пришлось столкнуться несчастной жертве жестокости, бесчеловечности и невообразимой изобретательности современных «детишек».

Я быстро читала дневник, надеясь, что хоть где-то Оля назовет по имени своего избранника. Но во всех записях девушка употребляла только местоимение «он», иногда писала его с большой буквы. И все же мне удалось кое-что узнать про старшеклассника, в которого Оля была безнадежно влюблена. Он был популярен у девушек из ее параллели – в заметке, датированной шестнадцатым марта, Оля с отчаянием говорила, что ему, кажется, нравится Светка, ведь она такая красотка, с идеальной фигурой, с модными шмотками и обувью, которая несчастной Оле даже не снилась. К тому же Светлана очень уверена в себе, для нее флирт – дело обычное, она даже на спор с подружками могла завести отношения с тем или иным парнем. По Светке сохла добрая половина одиннадцатого «В», где учились преимущественно мальчики. Возможно, этот мифический «Он» тоже был из этого класса? Оля упоминала, что Светка ходила на концерты, где выступал возлюбленный отличницы. Выходит, этот парень играет или поет в какой-то молодежной группе? Я поинтересовалась у Марии Васильевны, говорила ли ей дочь что-нибудь про концерты, в которых участвовали старшеклассники. Может, девушка сама хотела пойти на подобное мероприятие? Однако Золотова только отрицательно покачала головой. Я все больше удивлялась: неужели между матерью и дочерью были только официальные отношения и единственное, что интересовало Марию Васильевну в жизни Оли, так это сделала ли она домашние задания и какие оценки получила?

Предпоследняя запись в Олином дневнике внесла хоть какую-то ясность. Заметка оказалась короткой, написана она была третьего мая. Приведу текст дословно: