Экзамен на зрелость

– Он ждал поступления из Франции денег. Как только об этом узнали, Петр Алексеевич приказал выждать. Раз уж Флери совершенно безвозмездно хочет подбросить нашей казне шестьсот тысяч рублей, то грешно ему в этом отказывать. Вот видишь, а ты еще сомневался, твои ли теперь эти десять тысяч или нет. Говорю же, государь тот еще Калита. Так что, если не заметил, значит, причина на то была.

– Н-да-а. Не удивлюсь, если он эти деньги еще и на Канцелярию пустит.

– Хм. В общем-то так оно и есть. Кстати, и у твоих десяти тысяч корни тоже французские.

– То есть и они от Флери. И ими мне оплачивают убийство кардинала. Н-да-а, тут задумаешься, а столь ли изощренны иезуиты… – Алексей с таким видом покачал головой, что сразу и не поймешь, осуждающе или восхищенно.

Ну вот наконец и весна. Пусть начало марта все такое же снежное, как и всегда, но весна чувствуется каждой частицей тела и души. Вот и капель началась, и снег стал липким и рыхлым. Правда, к вечеру подмерзает, покрываясь твердой коркой, но все равно этот снежок и пахнет по-особенному. За время беременности она успела познать столько нового о различных запахах, что все вокруг диву давались.

Анна бросила в окно последний взгляд, вздохнула и переместилась за стол. Она и раньше в отсутствии брата пользовалась его кабинетом, сейчас же и вовсе здесь поселилась. Вынужденное затворничество не повлияло на ее работоспособность. Кабинет ей сейчас был даже более необходим, чем прежде.

После того как Петр передал в ее ведение несколько заводов и фабрик, заниматься одной только тумановской ей уже было скучно. Не тот размах. Поэтому она настояла, чтобы Ушаков обеспечил ей нормальное сношение с управляющими предприятиями, и стала осуществлять руководство посредством постоянной переписки. Разумеется, роль гонцов исполняли ряженые солдаты особого батальона.

Андрей Иванович предпринял меры, чтобы никто посторонний не мог появиться в имении. Постоянная охрана силами сводного гвардейского батальона и пары плутонгов из особого батальона обеспечивала полную изоляцию имения и безопасность его обитателей.

Не сказать, что сведения из имения не просачивались наружу. Еще как просачивались. Да еще и со всевозможными подробностями, вплоть до любимых блюд, нарядов и привычек Анны Александровны. И все это стараниями Ушакова. В этих распространяемых сведениях недоставало только одной маленькой детали: ни при каких обстоятельствах не упоминалась ее беременность.

Два часа за работой пролетели совершенно незаметно. Казалось бы, вот только что присела, а уже зовут на обед. Да еще и поясницу ломит, да так, что сил никаких. Это дитя дает маме знать, что ему куда приятнее прогуляться, чем сиднем сидеть в комнате. Ну да после обеда погуляет. Оно и у самой душа просит глоток весеннего воздуха.

– Тетя Аня, тетя Аня! – В кабинет вихрем влетела девчушка лет восьми и, подбежав к Анне, остановилась, обхватив ее выпирающий под сарафаном живот.

Девочка явно прибежала с каким-то известием. Елена, жена Ивана, строго-настрого наказала детям по пустякам тетю Аню не беспокоить. Так что сомнений в том, что она спешит что-то сообщить, не было. Но насколько она торопилась в кабинет, настолько же сейчас тянула время.

У маленькой Полины имелась небольшая слабость – или навязчивая идея. Словом, нравился ей тетин живот. При любой возможности она старалась обнять его, а если разрешали, так и ушком прикладывалась. Пиком ее счастья было, если ребенок начинал толкаться.

– Поленька, ты что-то хотела мне сказать? – приподнимая головку девчушки и мило улыбаясь, решила вернуть девочку на землю Анна.

– Там дяденька приехал, сказывал, что дядя Петя уж через час будет здесь, – доложила девчушка.

– Поля, вот ты где, егоза. – Появившаяся в дверях Елена поймала вопросительный взгляд золовки и подтвердила: – Все так, Аня. Едет твой ненаглядный.

– Надеюсь, на этот раз подольше задержится, – борясь с охватившим ее волнением и глубоко вдохнув, произнесла Анна.

– Ну, с турком вроде бы замирились, – согласилась с ней Елена. Однако не смогла удержаться от сомнений: – Но ведь у него и помимо войн забот хватает. Вон, взять моего Ивана…

– Спасибо, Лена. Умеешь ты поддержать, – укорила ее Анна.

Елена лишь пожала плечами. А что ей, собственно, еще оставалось? Правда заключалась в том, что мужья им достались неуемные, а такие на одном месте не усидят. У Анны вроде тоже шило в одном месте, но дитя живо ее перевоспитает. Конечно, если она его не сбросит на мамок, а сама воспитывать будет. Впрочем, Анна не скинет. От помощи не откажется, но и перекладывать все на чужие плечи не станет.

– Лена, я вот все думаю, а что же вы будете делать, как я разрожусь. Вон как Полина к моему животу привыкла, – поглаживая по голове притихшую девочку, все так же прижимающуюся к ее животу, поинтересовалась Анна, меняя тему разговора.

– У-у, испугала, – отмахнулась Елена. – Да ей такое еще больше понравится. Эдакая верещащая и дрыгающая ножками и ручками кукла. Правда, Поленька?

– Какая же кукла, мама? Это же братик будет. Ты что, разве не знаешь?