Экзамен первокурсницы (СИ)

– Ты работал охранником?

– Почти, – он нехорошо усмехнулся, – Охранник, что остается на ночь.

– Ну, охрана, как раз и нужна ночью.

– В спальне, – добавил он, – Хорош демон, правда?

– Ты специально рассказываешь это так… – вдруг поняла я. – И тогда об отце, и сейчас преподносишь так… Чтобы мне стало противно?

– А ты вместо этого, меня жалеешь. – Не стал отрицать рыцарь. – Все у нас с тобой не по правилам. – Он посмотрел на обвалившуюся стену и вдруг продолжил: – Но когда я пришел туда в самый первый раз, безрукая девка, что разносит всякое пойло, оступилась и выплеснула пиво на мой плащ, тогда единственный. Ну, я и выругался от полноты чувств на родном языке. Девка в слезы, хозяин в крик, а один из вышибал подивился, мол, что я за «шелест» такой… Ты слышала, как шелестят слова моего языка.

– Ты с Тиэ…

– Нет. Я уже говорил, что не с Тиэры. Зачем ты заставляешь меня повторять? Я не врал. Но я и не с Аэры. – он снова посмотрел на меня, – Насколько сильно это все меняет? Тебе все еще страшно?

– Да, мне страшно, – ответила я. – Но это ничего не меняет.

И сказала правду. Уже поздно что-то менять, кем бы он не был. Это могло повлиять на меня, на мой разум, на поступки. Я могла попробовать построить жизнь вдали от барона Оуэна. Но моих чувств это не изменит.

– Вы ненормальная, Ивидель Астер. – Услышала я и вся сжалась, словно в ожидании удара, а он добавил: – Но другой такой нет. Ты – единственная.

А потом отвел волосы с моей шеи. Я едва заметно вздрогнула от мимолетного прикосновения мужских пальцев.

– И мне это настолько нравится, что я готов нарушить все правила и собственное обещание. Господи, не было ни дня, чтобы я не сожалел, что дал слово, не касаться тебя.

Он говорил, одновременно склоняясь к моему лицу, и когда между нами осталось всего несколько сантиметров, я ощутила на коже тепло его дыхания. У меня была тысяча вопросов, которые хотелось задать, но вместо этого я прошептала:

– Барон, я освобождаю вас от обещания, никогда меня не касаться.

– Зря. – Он улыбнулся. – Потому что я собираюсь этим воспользоваться.

И коснулся моих губ. Резко, почти грубо. Это было невероятно. Его губы смяли мои в один миг, язык скользнул в рот…

Девы, дайте силы это остановить. Дайте смелости, чтобы не останавливать. Это было так сладко, так сильно, что простелившая руку боль показалась чем-то далеким и незначительным. Ладони горели от ожогов давно, но это не заставит меня отказаться от того, что Крис предлагал мне здесь и сейчас. На краю мира за несколько часов до смерти.

Не хочу сожалеть о несделанном. Я неправильная леди. Потому, что леди никогда не ведут себя так, не обхватывают голову мужчины руками, не запускают пальцы в волосы и не прижимаются всем телом, как это сделала я.

С губ сорвался едва слышный стон, и Крис напрягся, словно этот звук, как магия, прошел сквозь тело. Он пробрался под кожу и освободил нас обоих. От условностей. От разума.

Я прижалась к губам рыцаря, прижалась к его телу. Очень неумело, но очень старательно. Он отстранился и едва слышно рассмеялся.

– Какая ты… – прошептал, он, касаясь волос, – нетерпеливая.

Я провела пальцами по его лицу, будто слепая. По глазам носу, скулам, губам…

– Хочу запомнить тебя, – пробормотала я и тут же испугалась своих слов, такой тоской и безнадежностью от них веяло.

Он накрыл мою ладонь своей и поцеловал запястье. Сердце билось как сумасшедшее. Крис посмотрел на меня. Очень серьезно посмотрел, будто что-то решая, а потом… Я оказалась в его объятиях, в его сильных руках. Оказалась там, где и хотела.

Я чувствовала его везде, ощущала его тело, грудь, к которой так хотелось прижиматься бесконечно. Оуэн прошептал что-то на незнакомом языке, что-то шелестящее, как обертка от пастилы, что варит мистер Обюрн в кондитерской на Медовой улице в Сиоли.

Шепот рыцаря, тепло прикосновений, его руки на талии, животе, груди, плечах. Сначала прямо сквозь ткань платья, а потом… Все смешалось, все изменилось. Игра переросла во что-то большее, как тогда в первом форте.

С треском разошлась шнуровка платья. Одна из пуговиц покатилась по куче камней. Мужские пальцы отвели полы тонкой нижней сорочки и коснулись груди. Я охнула, инстинктивно поднимая руки чтобы закрыть грудь.

Я вдруг обнаружила, что лежу на куче обломков, а Крис нависает сверху. Увидела в его синих глазах пламя и испугалась его жара. Этот огонь мог спалить меня без остатка.

Мои пальцы, что придерживали сорочку, дрожали. Внутри словно взлетали и лопались пузырьки игристого вина, что производят в Хампьере.

И я поняла, что видел в моих глазах Крис. Сейчас я видела в его глазах то же самое. То, чему просто невозможно сопротивляться. И оно не… нет, не обязывает, не требует, оно просто знает. Мы знаем.

Оуэн знал, что я опущу руки, еще до того, как я это сделала.

Было страшно, и я не понимала, откуда шел этот страх. Из Разлома? Или от того, что ждало меня на его краю.