Экзамен первокурсницы

– Это значит, что у Академикума не осталось ни одного транспортного судна даже на самый крайний случай? И мы заперты здесь, как мыши в амбаре? – тихо проговорила я, и Дженнет посмотрела на меня, вопросительно выгнув бровь.

– Итак, повторяю, новое расписание вы можете получить…

– Эй, – услышала я голос, от которого по коже поползли мурашки. Через Гэли прямо ко мне склонилась знакомая фигура. – Ты ведь маг земли?

Увы, рыцарь обращался не ко мне. Хотя сердце все равно на миг замерло, когда я увидела, как Крис коснулся плеча Мэрдока.

– Да, – спокойно ответил Хоторн.

– Выйди на минуту, есть разговор. – Оуэн выпрямился, на миг наши глаза встретились. На очень краткий миг. На очень длинный миг… И барон зашагал к выходу из зала, рядом с которым топтался рыжеволосый Жоэл.

Ненавижу эту игру в гляделки. И что хорошего находят в ней менестрели и сказители?

– Прощу прощения, леди. – Мэрдок, пусть и не столь элегантно, последовал за ним.

– Что они… – начала Дженнет и не договорила, так как ее слова заглушил поднявшийся в зале ропот. Видимо, ученикам не понравилось новое расписание.

Демон бы побрал эти правила приличия! Так и хотелось вскочить, пойти за парнями, подслушать… Нет, леди не подслушивают, узнать, что у них там еще произошло.

– Иви, ты сейчас оторвешь оборку от юбки, – проинформировала меня Гэли, а Дженнет, скривившись, отвернулась и снова что-то зашептала Алисии.

Я заставила себя разжать руки.

– Хм… – Гэли задумчиво посмотрела вслед парням и вдруг встала. – Мне это не нравится.

– Что? – не поняла я.

– Не обижайся, Иви, но я тебя знаю, будешь сидеть тут и вздыхать в меру своего хорошего воспитания. А у меня, увы, такого воспитания нет, папенька в отсутствие маменьки сильно баловал. – Она развела руками, подхватила юбки и пошла к дверям.

– Гэли? – зашипела я, бросаясь следом.

Девушка обернулась, и вместе с озорной улыбкой на ее лице отчетливо проступили страдание и вина. Смущение горело на щеках так ярко, словно Гэли переусердствовала с румянами.

– Все узнаю и расскажу, – пообещала она и выскочила наружу.

Я едва подавила желание выругаться, как конюх. Ох, что бы сказала маменька? А ведь Гэли это делает для меня, потому что я так и не удосужилась поговорить с подругой и лишь сейчас дала ей надежду. Надежду, ради которой она готова…

Додумать, на что готова подруга, я не успела, выскочила из зала следом, миновала коридор, распахнула дверь и в недоумении остановилась. Рядом вертела головой Гэли.

– Куда они подевались? – спросила она.

Но никто ей не ответил, ни две жрицы, что прогуливались вдоль здания, ни молодой человек из рыцарей, что лопатой счищал снег, ни торопливо удаляющийся магистр Дронне, которого редко можно было увидеть при свете дня, так как он предпочитал общество звезд любому иному.

Я с сожалением вынуждена была признать, что парни либо очень быстро ходят, либо, что вероятнее, направились не на улицу, а, к примеру, на второй этаж, к кабинетам магистров или к секретариату. Или к главному зданию Ордена, почти примыкающему к административному корпусу Академикума. Да мало ли куда…

– Вот ведь… – пришла к тем же выводам, что и я, Гэли. – Возвращаемся? Там, поди, опять говорят про спокойствие и расписание. Зубы сводит. И от того, и от другого.

– Пожалуй… – Я задумалась. – Нет. Хочу проверить, как там мое письмо. – Я спрятала замерзающие пальцы в муфту и спустилась с крыльца.

– Оно конечно. – Гэли пристроилась рядом и тут же спросила так, словно не было этих долгих недель отчужденного молчания: – Что за письмо? Кому? Думаешь, с ним плохо обращаются?

Я едва сдержала смех. Но все-таки сдержала, придав лицу максимально строгий вид, как у матушки, когда она находит на ковре пятна сажи, которые не успели убрать.

– Ага, понятно, – протянула Гэли. – Огненная Иви ушла, вернулась ледяная княжна. Ну накричи на меня, если хочешь!

– Леди не пристало…

– Да, к леди ничего не пристает. – Подруга тряхнула головой и решительно выпалила: – Завтра пойду к мисс Ильяне и во всем признаюсь.

– А почему не сегодня? – поинтересовалась я.

– Потому что сегодня ей не до меня и потому что мне нужно время, чтобы смириться с неизбежным.

– Желаю удачи, – с чувством проговорила я, огибая казарму рыцарей, оружейную, столовый комплекс и выходя, наконец, к воздушной гавани.

– Вредина, – фыркнула Гэли.

– Леди не может быть врединой.

– Меня, скорей всего, отчислят, а это верное отрезание от силы, – не оценила шутку подруга. – И дело не в том, что по моей вине сгорел корпус, а в том, что я промолчала.

– Хочешь получить мое разрешение не признаваться? – рассеянно спросила, оглядывая воздушную гавань и пустой пирс, к которому еще вчера был пришвартован почтовый дирижабль.

– Очень, – не стала кривить душой Гэли.

– Тогда можешь не признаваться. – Я подошла к разгрузочной площадке.

– Правда? – Подруга забежала вперед и заглянула в глаза. – Ты больше не злишься?

– Правда. Не злюсь. Можешь молчать, если тебя это устраивает.

– Ура! – Она едва не приплясывала на месте. – Я так рада, что ты меня простила, так рада, что… Иви? А почему ты сказала: «Если меня все устраивает»?