Экзекутор

— Директор Кеннеди сказал, что вы обеспечите мне доступ в складские помещения и, возможно даже, поможете разобраться с фотографиями.

— Я люблю помогать, если это в моих силах. — Старик кивнул и заставил свое усталое тело подняться со скамейки. Его взгляд снова упал на розовый садик, и он, прощаясь, слабо махнул рукой в старческих пигментных пятнах. — До свидания, Белла. Я вернусь через два дня.

Большой розовый сад в Мемориальном парке Рузвельта служил местом захоронения кремированных останков. Гарсия уважительно кивнул, словно тоже прощаясь.

Складские помещения размещались в самом конце длинного, плохо освещенного коридора с кирпичными стенами в главном здании школы. Паутина и душный застоявшийся воздух ясно давали понять, что мало кто спускается сюда.

Мистер Дэвис отпер дверь главного склада и распахнул ее.

— Большинство ящиков со старыми фотографиями сложены здесь, — сказал он, щелкнув выключателем.

Они стояли у входа в большое помещение, заваленное старыми столами и стульями, вышедшим из строя спортивным инвентарем и сотнями картотечных ящиков на деревянных полках, которые закрывали три из четырех стен. Все было покрыто пылью, и затхлый запах коридора тут был сильнее раз в пять. Лампочка, которая свисала с потолка на тонком шнуре, была старой и тусклой.

Гарсия пару раз кашлянул и, словно веером, помахал рукой перед лицом, но добился лишь того, что пыль поднялась еще гуще.

— Иисусе! — сказал он, обводя взглядом ошеломительное количество ящичков. — С чего мы начнем?

Мистер Дэвис ободряюще улыбнулся ему:

— Это не так страшно. Я провел в этих помещениях много свободных дней, приводя в порядок наше имущество.

Гарсия вскинул брови.

— Я терпеть не могу ничего не делать. — Он стал переставлять поломанные старомодные деревянные столы. — А так я вроде чем-то занят. — Он пожал плечами.

От холода и сырости подвального помещения у Гарсии стали ныть пальцы, и он несколько секунд растирал шрамы на ладонях.

— Какой год мы ищем? — спросил мистер Дэвис, подходя к ящичкам, сложенным у восточной стены.

— Она бросила школу в восемьдесят пятом.

Мистер Дэвис присмотрелся к ящичкам, которые находились перед ним.

— Должно быть, в том конце. — Он показал на противоположную стену.

Гарсии не потребовалось много времени, чтобы найти четыре большие коробки, отмеченные датой «1985».

— Вот мы их и нашли. — Он снял коробки с полки и поставил на пол.

Гарсия вытащил из кармана фотографию Аманды Рейли, полученную от Тани Риггс.

— Это единственное изображение Аманды, которое у меня есть. Снимок был сделан примерно год назад. Будем надеяться, что она не очень изменилась.

Старик взял его из рук Гарсии и несколько секунд внимательно изучал.

— Кажется, я ее знал, — сказал он, кивая на фотографию.

В четырех ящиках должно было находиться больше двух тысяч снимков. Отдельные и групповые фотографии, целые классы, ученики веселятся и дурачатся, занимаются спортом, учатся и едят ленчи. На некоторых они явно позировали, а кое-где были застигнуты врасплох — смеялись, злились, плакали. Гарсия и мистер Дэвис приступили к утомительному процессу просмотра и опознания тех, кого они никогда не видели. Школьный смотритель останавливался каждый раз, когда его озаряла вспышка памяти, и он кратко излагал Гарсии какую-нибудь историю, связанную с портретами на снимке. Они уже несколько часов перебирали фотографии, когда мистер Дэвис остановился и, присмотревшись к одному снимку, поднес его к лицу.

— Дайте-ка мне еще раз глянуть на тот снимок Аманды, что у вас, — сказал он, протягивая руку.

Гарсия передал ему фотографию и стал нетерпеливо ждать.

— Вот она, — через несколько секунд с довольной улыбкой сказал мистер Дэвис.

Он протянул Гарсии оба снимка. На фотографии, о которой шла речь, стояла группа из четырех девочек, облаченных в дорогие изысканные платья. Все они были с макияжем. Две из них смеялись, у одной было смущенное выражение лица, а последняя стояла в стороне, опустив глаза. Они позировали у одной из школьных баскетбольных площадок, и за их спинами несколько ребят перебрасывались мячом. Гарсии не надо было задавать вопросы. Она, конечно, изменилась, но не было никаких сомнений, что вторая девочка слева — это Аманда Рейли. Все они были по-своему симпатичные и выразительные, но Аманда конечно же выделялась. Она была необыкновенно обаятельна. Легкий порыв ветра откинул с лица длинные, до плеч, волосы. Аманда была из тех девочек, что смеялись, и даже в этой неподвижности на снимке чувствовалось, какой заразительный у нее смех.

— Я помню эту компанию девочек, — с меланхоличной улыбкой сказал мистер Дэвис. — Они были всегда вместе, и все ребята… — он покачал головой, и при этих воспоминаниях по лицу еще шире расползлась улыбка, — просто с ума сходили по ним. Но эти девочки ничего не знали.

— Что вы имеете в виду? У них не было бойфрендов?

— Если память мне не изменяет, ребята у них были не из этой школы. Я думаю, они были постарше.

— Вы помните имя хоть одной из этих девочек?

Мистер Дэвис засмеялся:

— Память у меня хорошая, детектив, но не настолько.