Экземпляр номер тринадцать (СИ)

— Дура — рявкнула на маму бабка — Не тебе решать, что она будет выбирать.

— Этот выбор…

— У нее он должен быть. А ты ее этого лишаешь! Она должна знать…

— Нет — громко крикнула мать и топнула ногой.

Ее глаза неожиданно вспыхнули ярким зеленым светом. Плошки и чашки на кухонной полке единым порывом поднялись в воздух и тут же упали на пол, разбиваясь вдребезги.

Я вздрогнула и отступила к столу, чтобы быстро под него спрятаться, в случае чего. Случались у мамы такие всплески силы. Не смертельно, конечно, но осколком задеть могло.

— Бездарь — брезгливо поморщилась бабушка, осматривая усыпанный черепками пол — Ни сдерживаться, ни управлять силой не научилась. Коровам роды облегчать — вот твой потолок. Это твое счастье?

— Мое счастье, мама, это жить здесь, с любимым мужем и дочерью. Заниматься любимым делом и не просыпаться от кошмаров и мук совести лишь ради того, чтобы иметь… вот это — и мать дернула рукой в сторону красавицы.

Все напряженно замолчали.

— Аделина… Делии нужно учиться. Сила растет. Она должна уметь ей управлять — наконец, произнесла бабка.

— Я всему ее обучу — уперто обронила мама — Всему, что необходимо.

— А искра? — хмыкнула гостья — Что ты будешь делать с теми, кто ее обнаружит? Что ОНА будет с ними делать?

— Никто ее не обнаружит — твердо сказала мать — Мы живем в глуши. Здесь нет никого, кто сумел бы рассмотреть ее.

Ох, если бы мама знала, как она ошибалась…

Мне было шестнадцать, когда умер мой отец.

Нет, не произошло ничего такого. Просто ушел на рыбалку и на шхерах его застал шторм. До берега он не доплыл. Раздутое синюшное тело нашли пару дней спустя ниже по течению.

Не перенеся этого, слегла и моя мать. С каждым днем ей становилось все хуже. Лекари не видели причин болезни и разводили руками. А то немногое, что я могла, благодаря ее обучению, никак не помогало ни вернуть ее здоровье, ни просто поддержать силы.

В тот вечер маме стало совсем плохо. Она дышала с хрипом, едва ловя пересохшими губами горячий воздух и из ее глаз постоянно текли слезы.

— Мамочка — всхлипывала я, стоя на коленях возле ее кровати — Только не бросай меня… пожалуйста…

— Да уж, Аделина — раздалось в этот момент с порога и в комнату стремительно влетела бабушка, закружив блеклое пространство вихрем солнечно-желтого шелка и легким запахом цветочного аромата— Эгоистка ты черствая! К муженьку своему собралась? Не пережить тебе утраты? А о девочке ты подумала? На кого ты ее бросишь?

За прошедшие восемь лет, казалось, женщина нисколько не изменилась. Годы не просто щадили ее — они словно отдавали ей одним им известные долги, даря молодость и свежесть.

За эти восемь лет, с той первой встречи, я не видела ее более ни разу. Зато регулярно теперь получала подарки на именины и Новый Год, на Солнцестояние и День Шабаша. А еще длинные, пышущие весельем столичных новостей письма. Порой казалось, что мне пишет не бабушка, а просто близкая подруга, которая, в отличии от меня, успела удачно выйти замуж и теперь вовсю наслаждалась богатой городской жизнью.

Благодаря всему этому, бабушка стала в моем воображении этакой доброй феей, которая живет где-то в прекрасном сказочном саду, полном праздности и красоты.

Мама злилась и досадовала. Пыталась запретить мне принимать подарки и писать ответные письма. Но на защиту встал отец:

— Это ее бабушка — настойчиво говорил он — Твои отношения с матерью не должны стать ее с ней отношениями. Тем более, что ничего плохого в тех письмах нет. А подарки… Ну балует она Делию и пусть балует. Чай, не обеднеет.

К слову, родную тещу он ни разу в жизни не видел и понятия не имел, как выглядит мать его жены. Думаю, если бы понял, что речь идет не о взбалмошной эксцентричной старушке, а о ведьме, над которой не властно время, его мнение бы в корне поменялось.

Но знакомства не случилось и папа волевым решением запретил жене препятствовать общения любимой дочери с единственной живой родственницей, которая, по совместительству, исполняла функции сказочного деда мороза.

И вот теперь, моя личная фея возникла на пороге именно в тот момент, когда душу мою затопило безысходное отчаяние, а горе подкралось так близко, что уже дышало мне в затылок.

Вот только мать ни на миг не забывала, что бабка отнюдь не добрая волшебница.

— Мама — прошелестела больная, с трудом приоткрывая иссушенные веки — Пришла… За ней пришла?

— Ну, уж не за тобой — огрызнулась ведьма — Ты свой выбор сделала. Даже дочь тебе не жалко. Ну ничего. Я прослежу, чтобы она не пошла по твоим стопам!

— Нет — ухмыляясь потрескавшимися губами, покачала головой мать — Нет…

— Что значит «нет»? — неожиданно напряглась бабушка — Ты на грани, дочь. И когда… я позабочусь о своей внучке!

— Не позаботишься, ведьма — каркающие рассмеялась мама — Не позволю!

— Что ты несешь? — нахмурилась Ада — У девочки нет других родственников. Поедешь со мной, Делия? — ласково проговорила она, протягивая ко мне руку.

— Конечно, бабушка…

— Нет! Не поедет!

— Мама! — в ужасе всхлипнула я — Ты хочешь, чтобы я осталась тут одна? Либо сейчас же выздоравливай, либо…