Экзистенциализм. Период становления

Я не хочу это комментировать: это слишком интимно. Для атеистов это чепуха, для верующих – нет. Я оставлю это без комментариев. Эти события разделяла неделя: падение кареты на мосту и этот пережитый мистический опыт. Это привело к тому, что Паскаль понял, что надо «завязывать» с наукой, с миром, со светом. И он начинает вести жизнь фактически святого – не совсем монаха, но уже и не светского человека. Он уходит из мира в тот самый монастырь Пор-Рояль, куда ранее ушла его сестрица, живет там не как монах, но при этом очень аскетически. У него постоянно усиливаются боли.

Паскаль был человеком поистине святым. И тут уместна еще одна из его цитат: «Люди делятся на праведников, которые считают себя грешниками, и грешников, которые считают себя праведниками».

Вот один из примеров парадоксализма Паскаля.

Сам Паскаль постоянно мучился мыслью о страданиях других людей. Когда он умрет, то свое небольшое наследство завещает госпиталям бедных. И в последние дни жизни его мучила мысль, что он живет в квартире, что у него есть уход, уют! Он просит свою сестру отдать его в больницу для нищих, ему хотелось быть с бедняками. Мысль об активной помощи людям была в нем постоянно.

Еще один интересный факт. Сейчас, уверен, вы очень удивитесь! Казалось бы, такая многогранная интересная личность: физик, математик, великий философ. Но Паскаль, думая о бедняках, еще и был… основателем системы общественного транспорта в Париже. Он предложил дешевые омнибусы – кареты, которые очень дешево перевозили бы бедняков. Совершенно неожиданный разворот деятельности Паскаля – социальное служение. Он создатель системы общественного транспорта! Не правда ли, удивительно?

Он удаляется от мира в Пор-Рояль и оказывается в центре ожесточенной борьбы с иезуитами. Иезуиты долбят изо всех сил по янсенистам. В какой-то момент выходит папский формуляр, который требует признать янсенизм ересью, и всех католиков требуют его подписать. Сестра Паскаля, Жаклина, отказалась подписать этот формуляр и, мучимая необходимостью подчиниться папской власти и невозможностью отказаться от своих взглядов, умирает от этого конфликта. Сам Паскаль вступает в эту борьбу как великая фигура. Он пишет свой знаменитый памфлет – «Письма к провинциалу». Это цикл статей, которые анонимно расходятся по Парижу, подпольно печатаются большим тиражом и вызывают огромное сочувствие и восторги. Это сатира на иезуитов. Он обращается к общественному мнению! Паскаль – один из создателей общественного мнения. Он – предшественник тех, кого позднее назовут «интеллигентами» в России и (после дела Дрейфуса и выступления Золя в его защиту) во Франции – «интеллектуалами» (призванными к вечной активности и оппонированию власти от лица общества). Он апеллирует к обществу. Он развенчивает иезуитов за лицемерие, за ханжество, спорит с ними по богословским и этическим вопросам. Благодаря ему слово «иезуит» стало неприличным. И сейчас, когда мы вкладываем невольно в слово «иезуит» разные негативные коннотации, в этом заслуга Паскаля. Он морально победил их. (Физически, конечно, они оказались сильнее янсенистов. В 1710 году монастырь Пор-Рояль сотрут с лица земли. Но морально победа осталась не за ними.) Он, один из создателей европейского общественного мнения, апеллирует к суду общества против короля и к суду Бога против папской власти. Паскаль, таким образом, раскрывается еще с одной важной стороны: он выступает как враг иезуитов, как замечательный писатель-сатирик, полемист и богослов, автор памфлета, гротеска, как борец за свободу веры и творец общественного мнения.

Он пишет: «Рим осудил мои писания. Я же в них осуждаю то, что осуждено на небе. К твоему суду взываю, Господи Иисусе». То есть Паскаль обращается к Богу против папы и к обществу против короля. Он выступает как враг иезуитов, как борец за свободу веры, против любых авторитетов.

Живя в монастыре, Паскаль полностью прекращает заниматься наукой. Но бывают редкие исключения. Одно из них довольно забавное. Однажды его очень мучила зубная боль. И он, чтобы как-то избавиться от нее, взял и решил какую-то заковыристую математическую проблему (вопрос о циклоиде), которую все крупнейшие умы Европы три года не могли решить. Причем он этого стыдился. Когда к нему пришел его друг, Блез Паскаль устыдился и смущенно сказал ему: понимаешь, до чего я опустился, – вынужден был снова наукой заниматься, чтобы как-то рассеяться от зубной боли! Это к вопросу о том, как Паскаль теперь относится к науке. Друг закричал: «Ты что?! Ты же – гений! Это надо немедленно опубликовать!»