Экзистенциальная психотерапия

Когда я попросил Ирен поразмышлять о складе ее жизни без матери, ее первая ассоциация была интересна: «Без матери никому не будет дела до того, что я ем!» Мать постоянно витала где-то над ее правым плечом, следя за питанием Ирен и делая заметки на эту тему. На сознательном уровне Ирен неизменно испытывала ярость от присутствия матери; однако теперь она поняла, что на более глубинном уровне оно действовало успокоительно. Из того, что мать контролировала ее питание, следовало, что она гарантирует благополучие дочери и в других сферах жизни. Ирен нужна была мать не только живая, но и энергичная, на глубинном уровне у нее вызывали беспокойство признаки немощи, апатии, подавленности матери.

К ЦЕЛОСТНОМУ ПРЕДСТАВЛЕНИЮ О ПСИХОПАТОЛОГИИ

Из дидактических соображении я рассмотрел по отдельности две основные стратегии преодоления тревоги смерти и представил виньетки историй пациентов, демонстрирующие крайние формы той или иной базовой защиты, теперь настало время интегрировать их. Разумеется, у большинства пациентов не наблюдается ясной и однонаправленной клинической картины. Стремясь отгородиться от тревоги, мы обычно используем не одну монументальную защиту, а множество переплетенных между собой защит. Большинство людей защищаются от тревоги смерти как с помощью иллюзорного убеждения в собственной неуязвимости, так и опираясь на веру в существование конечного спасителя. До сих пор я говорил об этих двух защитах как о диалектически противоположных, но в действительности они тесно взаимосвязаны. Мы уникальны и бессмертны и обладаем мужеством индивидуально выделиться из человеческой массы именно потому, что некое всемогущее существо или сила постоянно печется о нашем благополучии. Именно потому, что мы представляем собой уникальные и особые существа, нам посвящены специальные силы во вселенной. Наш конечный спаситель, хоть он и всемогущ, в то же время является нашим вечным слугой.

Отто Ранк (Otto Rank) в глубоком обзоре, озаглавленном «Страх жизни и страх смерти» («Life Fear and Death Fear»), постулировал базисную динамику, которая позволяет понять отношения между двумя защитами. По мнению Ранка, в человеке существует первичный страх, проявляющийся иногда как страх жизни, иногда – как страх смерти. Под «страхом жизни» Ранк подразумевал тревогу, связанную с перспективой «утраты связи с большей целостностью». Страх жизни – это страх встречи с жизнью в качестве изолированного существа, это страх индивидуации, «движения вперед», «выделения из природы». Ранк полагал, что прототипически страх жизни связан с процессом «рождения», первичной травмой и первичной сепарацией «Страхом смерти» Ранк называл страх исчезновения, потери индивидуальности, растворения отдельного существа – возвращения его целостности.

Ранк утверждал, что «Индивида всю его жизнь швыряет между этими двумя возможностями страха, двумя полюсами страха…». Человек пытается отделиться, индивидуироваться, утвердить свою автономию, продвигаться вперед, реализовать свой потенциал. Однако наступает момент, когда у него возникает страх перед лицом жизни

Индивидуация, выход из массы вовне, или, как я назвал это в данной главе, утверждение своей исключительности, не дается даром, а влечет за собой полное переживаний страха и одиночества, чувство незащищенности. Индивид может смягчить это ощущение, поменян направление своего пути на противоположное – отступая «назад», отрекаясь от индивидуации, находя комфорт в слиянии, растворении себя, отдании себя другому. Однако комфорт нестабилен, поскольку эта альтернатива также пробуждает страх – страх смерти: капитуляции, стагнации и, в конечном счете, состояния неживой материи. Между этими двумя полюсами страха – страхом жизни и страхом смерти – индивид раскачивается всю свою жизнь.

Предлагаемая мной парадигма парных защит – собственной исключительностью и конечным спасителем – не тождественна диалектике страха жизни и страха смерти, сформулированной Ранком, однако они явно имеют общую зону. Полюсы страха Ранка близко соответствуют границам защит, которые заложены в них самих. «Тревога жизни» порождается защитой с помощью исключительности: это цена, которую мы платим за то, что, ничем не огражденные более, отделяемся от природы. «Тревога смерти» – это «налог» со слияния: когда человек отказывается от автономии, он теряет себя и претерпевает своего рода смерть. В результате возникает колебательное движение мы движемся в одном направлении до тех пор, пока обусловленная защитой тревога не перевесит даруемое ею же облегчение, после чего меняем курс и движемся в обратную сторону.