Экзистенциальная традиция в русской литературе XX века. Диалоги на границах столетий

В контексте абзаца совершенно особые законы жизни обретает экзистенциальное слово. Принцип недоверия к слову, сформулированный Кафкой (он присущ большинству художников данной традиции – от Тютчева до Набокова), выражается в том, что экзистенциальное слово живет в произведениях метасознания по законам слова сверхконтекстного. К тому же, оно антиномично: в нем смыкается поточность и осколочность экзистенциального мировидения. Слово Кафки, Андрея Белого, Бунина не равно себе, автономно, в своей динамике оно на определенной стадии начинает жить самостоятельной внутренней жизнью, выходит за свои пределы – оно неноминативно, порождает в своем бытии, в своем процессе (а экзистенциальное слово – процесс!) новые семантические пласты и контексты.

Глава первая Истоки и контексты: накануне «Переоценки всех ценностей» и в её безднах

С. КЬЕРКЕГОР

Ф. ТЮТЧЕВ

Ф. ДОСТОЕВСКИЙ

А. ШОПЕНГАУЭР

Ф. НИЦШЕ

Л. ТОЛСТОЙ

Ф. КАФКА

Ж. – П. САРТР

А. КАМЮ

Множественность факторов и разнообразие контекстов, формирующих сознание XX века, определяются рядом обстоятельств: экзистенциальное сознание генетически складывается как мета-содержательная категория; экзистенциальное мышление зарождается и развивается в XIX–XX веках как «бинарный» философски-художественный тип; экзистенциальная традиция выступает парадигмой русского и европейского художественного мышления.

Своеобразие истории русской и европейской экзистенциальной культуры обусловливает логика бинарного типа сознания. С одной стороны, в процессе становления сознания XX века философская и художественная сферы взаимодействуют, имеют общие этапы развития, с другой, – экзистенциальное мышление формируется как феномен наднациональный. Русское экзистенциальное сознание и европейский экзистенциализм имеют общую философско-эстетическую историю. Вне контекста этой интегрированной истории трудно объяснима и логика русского экзистенциального сознания, и динамика европейского экзистенциализма. С момента зарождения экзистенциальная традиция формируется как общий знаменатель русско-европейского литературного развития XX века, конструируя, в свою очередь, единое культурное пространство XX столетия.

Уже в своих истоках сознание XX века многопредметно: оно интегрирует идеи экзистенциальной философии, отражает достижения психологии, психоанализа. Законы художественного мышления оказываются открытыми для общекультурных, общефилософских процессов, с ними взаимодействуют, ими питаются, их отражают и обогащают. Экзистенциальное сознание становится универсальной и вездесущей субстанцией не только художественного, но и в целом мышления рубежа веков.

Сознание XX века характеризуется как явление многоплоскостное. Экзистенциальное сознание исследует бытие человека в онтологических, экзистенциальных, метафизических плоскостях. Экзистенциальный метод претендует на роль метода познания реальности и создания художественной модели мира. Позволим себе усомниться в справедливости утверждения А. Хюбшера о том, что экзистенциализм «не в состоянии дать нам ни метода, ни теории познания, ни методики, ни эстетики, ни этики…». Экзистенциальное сознание мощно и властно интегрировало опыт различных направлений мышления, философские и психологические идеи. Экзистенциальное сознание бескомпромиссно отделило себя от областей, учений и теорий родственных или альтернативных (религия, традиционная этика, идеи религиозной философии). В нем формировался мощный и оригинальный ракурс мировидения, исследования бытия и человека, построения философских, этических, эстетических концепций. Исследование историко-литературного материала показывает, что возможности перепрочтения художественных явлений в экзистенциальных контекстах практически не ограничены. Они освобождают от заштампованности и инерции прежних подходов, открывают неожиданные грани в знакомых вещах. Нет сомнения в том, что возможности экзистенциализма как метода познания художественной реальности (не только национальной, но и европейской и мировой литературы XX столетия) практически неисчерпаемы.