Экзорцист. Печать Контракта [СИ]

— Так… — задумался Франциско, вспоминая последние числа. — Если брать примерно, то доходит до нескольких тысяч за год.

— Потрясающие цифры, верно? — улыбнулась Мария, насмешливо вздёрнув бровь — Практически никто из выслеженных мною демонов не упускал возможности защититься. Чтобы выжить, эти твари только и ждут возможности напасть. А как насчёт вас? Хотя бы кто-нибудь из выслеживаемой вами нежити не оказывал сопротивления? Не оборачивался в свой демонический облик? — слегка повернувшись к нему, она не ждала ответа, и так прекрасно понимая, как всё происходило. — Как считаете? Почему приговорённые к смертной казни женщины не используют колдовство, для спасения своей жизни? Из-за чего демоны позволяют себя убивать без борьбы? Глупо, не так ли?

— Понимаю, к чему именно ты ведёшь и полностью с тобой согласен.

— Всё то, что сейчас проделывает духовенство — сплошной фарс. Церковь создала отличный механизм для контроля. Бог — страх — смерть — Дьявол — муки. В восьмидесяти случаях из ста, если не во всех девяносто, погибали простые люди.

— Не любишь церковь? Но почему же тогда, стала экзорцистом? — в недоумении вздёрнул бровь Франциско.

— Понятия церковь и экзорцизм, конечно, связаны, — пожала плечами. — Но для того, чтобы убивать нежить, не обязательно соблюдать посты, исповедоваться или же постоянно посещать мессы. Я верю в Бога, как, например, в нашего короля, но верить — не значит любить или же почитать.

На мгновение замолчав, Мария поняла, что допустила оплошность, говоря Франциско о своём отношении к Господу, но взглянув на мужчину, оказалась по-настоящему поражена. Не сводя с девушки глаз, рыцарь смотрел на неё так, словно соглашался с каждым её словом. Он был совершенно серьёзен, но вместе с тем взгляд этого мужчины оказался невероятно тёплым. Небесно голубые глаза ласкали душу и от этого непередаваемого чувства, Марии захотелось уткнуться в его плечо.

— Конечно же, — взяла себя в руки, стараясь исправиться, — для изгнания бесов из одержимых мы используем молитвы, но во всём остальном обходимся простым оружием.

— Согласен. Главное ведь, не способы и не то, что тобой движет во всём этом, а полученный результат. Ведь вы, также как и все остальные из ордена, очищаете этот мир.

— Спасибо за понимание, и за то, что не осуждаешь.

— Я не могу осуждать тебя, — напрягся рыцарь, понимая что настал самый подходящий момент, для того чтобы заговорить о них. — Знаешь, Мария, ты… не такая, как большинство известных мне охотников.

— Наверное, это из-за того, что я первый охотник, не являющийся мужчиной, — искренне засмеялась девушка.

— Да, возможно,…дело именно в этом…

— Если бы в Ватикане узнали о происхождении «Изуверов», то нас уже давным-давно казнили. Папа, а тем более Инститорис, не упустили бы подобной возможности, даже не беря в расчёт то, что мы делаем.

— Проклятый Инститорис! — яростно сжал поводья Франциско, впиваясь ногтями в широкую ладонь. — Этот человек, ещё большее зло, нежели сами демоны. Придёт время, и все те, кто стал на его сторону, поймут, какую страшную ошибку совершили, не послушав Хавьера.

— Неужели Хавьер был близок с самим Папой? — искренне удивилась Мария. — И Крамера знает?

— Знает. Этого мерзкого человека он знает лично.

— Но как?

— Хавьер — один из лучших экзорцистов ордена. Не удивительно, что Папа приглашал его к себе на аудиенцию. Да ещё и сам Крамер добивался его расположения, пытаясь сделать своим союзником во всех самых громких облавах и судебных делах.

— Понятно. Вот уж и не подумала бы, что наш монах, может быть так важен в подобных вопросах. Нет, он конечно человек умный, тут и сказать нечего. Но чтобы настолько!?

— Ещё бы, — усмехнулся мужчина, поворачивая Лиру. — Ты даже не представляешь, насколько им дорожат в мире инквизиции.

— Он на самом деле удивителен.

Понимая, что их разговор зашел в совсем иное русло, Франциско попытался было начать его заново, но после рассказа о Инститорисе, булле, ведьмах и инквизиции, начать разговор о них — было бы совершенно неуместно. Их с Марией личная беседа превратилась в напряженный рассказ о Крамере и обо всех его кровавых деяниях и, интересоваться после такого о том, что между ней и Михаэлем, было бы крайне глупо. От этого, Франциско стало как-то не по себе, и потому остаток дороги, он молчал, понемногу наблюдая за девушкой пытаясь разобраться, в том, что же на самом деле к ней испытывает. И отогнав от себя мысли о том, что это и впрямь может быть любовью, он попытался предположить все прочие варианты, на которые у него оказалось, предостаточно времени.

* * *

Зайдя по просьбе монаха в соборную читальню, Мария застала в ней своего фамильяра. Уплетая серую овсянку, он так непринуждённо беседовал с отцом Паскалем, словно те были знакомы уже не одно десятилетие.

— Приятного аппетита, братец, — присела напротив, не сводя глаз с, практически пустой тарелки.