Экзорцист

Голос исчез, буквально тая внутри сознания.

Стену казалось, что весь мир исчез. Не было больше темного, пустого дома, ордена, проблем, был только он и густая Тьма вокруг.

«Разве я убегаю? − спрашивал он себя. − Я всегда принимал проблемы и старался решать их. Разве я убегаю?»

«Что ты решаешь сейчас?» − тут же спросил собственный голос.

− Я решаю жить! − упрямо объявил он, и наваждение мгновенно рассеялось, оставив его совсем одного в пустой спальне.

Он был совсем пустой. Сил не было.

Не замечая первых лучей рассвета, прокрадывающихся в переулок за окном, он рухнул в постель, неожиданно для себя увидев самый странный сон.

Ему виделся этот дом, но вместо пустоты в нем кипела жизнь. В гостиной Ричард читал рыжим близнецам какую-то книгу, а мальчишки слушали его с благоговением. Артэм с Лейном о чем-то оживленно спорили, приводя примеры из своего боевого опыта, а на кухне рыжеволосая женщина готовила завтрак, вот только обнимал ее не он, а седовласый демон с его лицом. Она улыбалась, целовала его и счастливым голосом называла Стеном.

Епископ вскочил в холодном поту.

Был уже день. Солнечный свет заливал спальню. Можно было услышать, как шлепал босыми ногами Артэм. Он попытался встать, но жгучая боль в груди помешала ему двигаться. Пришлось неспешно вставать и искать лекарство. В спальне он его не нашел, потому спустился вниз.

Артэм нервно встрепенулся от неожиданности.

− Ты дома? В такое время? − удивился он. На голове у него красовалась повязка со следами крови.

− Я проспал, − признался епископ. − Что с головой?

При этом он не волновался, зная, что будь рана хоть немного опасной, сын был бы сейчас в госпитале, а не дома. Ожидая ответа, он спокойно искал свои лекарства.

− Мелочи, ссадина на лбу, − признался мальчишка, наблюдая за отцом. − Мы думали, что одержимый один, а их оказалось двое. В итоге я был неудачно сбит с ног, а что ты ищешь?

Артэм был уже достаточно опытным бойцом, чтобы спокойно делиться такими подробностями и думать о другом. Сейчас его волновало странное поведение отца.

− Я не помню, где мои капли, − ответил Стен, чувствуя себя стариком.

Артэм молча открыл шуфлядку, достал флакон и поставил на стол.

− Как это Камилла ушла и оставила тебя одного без лекарств? − удивился он. − Она же всегда следила за твоим состоянием.

− Она уехала, – коротко ответил Аврелар-старший, занявшись лекарством и стараясь не смотреть на сына.

− Что случилось?

В голосе Артэма застыла тревога.

− Она беременна, так что будет лучше, если…

Стен замолчал на середине слова. Все это время он спокойно капал лекарство в воду, наблюдая, как медленно изменяется ее цвет, а после застыл, понимая, как все же бесчестно он поступил, отослав ее подальше, прикрываясь какой-то логикой. Любимую он бы не отпустил.

«Я сволочь?» − спрашивал он себя, не решаясь задать этот опрос вслух, понимая, что ответил бы ему Ричард.

«Ты хуже», − сказал бы он, посмеиваясь, и был бы прав.

− Мать была здесь и обидела ее? − спросил Артэм, не скрывая тревоги.

− Мать? − переспросил Стенет, наконец подняв глаза и посмотрев на сына. − Зачем ей приходить сюда?

− Она не говорила с тобой?

− Нет, я не видел ее с того дня, откуда такое предположение?

− Я встретил ее утром возле дома, − начал Артэм. − Она сказала, что хочет встретиться с тобой и поговорить, вернее, с нами обоими. Мол, ей есть, что объяснить.

Мальчишка пожал плечами и вернулся к мытью посуды.

− И да, кстати, она обещала угомонить Лейна.

− Было бы неплохо, − прошептал Стен, быстро выпив лекарство.

− Поговорить с ней?

− Угомонить Лейна.

После этого исправления Стен поспешил уйти, предупредив, что он все же пойдет на службу. Спорить с ним Артэм, конечно, не стал, но сильно задумался о происходящем с отцом.

Глава 20

Артэм надеялся поговорить с отцом, но когда Стен вернулся домой, хмурый и напряженный, мальчишка не нашел нужных слов.

Зато епископ рассказал сыну об очередной стычке с Лейном:

− Честное слово, не далек тот час, когда я его по-настоящему ударю, − пробормотал Стен, словно самому себе, и скрылся в кабинете.

Молодой заклинатель остался расхаживать по гостиной, задумчиво потирая бинты на лбу, пытаясь что-нибудь придумать.

Вместо идей разум напоминал ему, что он просто ребенок, которому не стоит во все это лезть. Он не понимал отца и чувствовал интуитивно, что ему это не под силу, но был неравнодушен к его судьбе, потому все же решился. Он тихо зашел в кабинет без стука, так, как делал это в детстве, и посмотрел на отца.

Стен стоял у окна, напряженно вглядываясь во тьму ночи, как будто искал в ней что-то, способное принести ему облегчение.

− Отец…

Стен не ответил, лишь обернулся. Артэм не Лейн, с ним Стену было много проще, поэтому он не пытался притворяться равнодушным или сильным, а посмотрел на сына, не скрывая печали и усталости.

− Не хочешь поговорить? – спросил Артэм, закрывая дверь кабинета.

Стен вздохнул.

− Я не знаю, что сказать, сынок. Просто не знаю.