Экзотеррика. Прорыв

«Одуванчик», модуль для работ в космосе, в глубинах океана и на планетах с большой силой тяжести, представлял собой трансформер с двумя отделениями для двух пассажиров. Диана никогда не пользовалась такими аппаратами, поэтому поначалу опасалась, что ей придётся лететь с Голубевым в обнимку. Но её тревоги оказались напрасными. В модуле, формой напоминающем хоккеиста-великана в спортивных доспехах (шлем, наколенники, защитные накладки на широких плечах), его обитатели располагались спина к спине, имея возможность видеть то, что находилось сзади, посредством видеокамер. Поскольку управлял «одуванчиком» Голубев, Диане пришлось играть роль ведомого, что бесило её до тех пор, пока она не научилась пользоваться обзором. Компьютер модуля помог женщине приспособиться, и, несмотря на полёт спиной вперёд, видела она не только заспинный пейзаж, но и видимый Голубевым.

Облетев первые башни – две чёрные и серую, вокруг которых сновали катера археологов, – полковник направился к белой, выглядевшей сверкающей огнём свечой: грибопланету освещала звезда-карлик, цвет её лучей сдвигался к красному концу спектра, и относительно белой камеру делала лишь видеосистема наблюдения.

– Предлагаю познакомиться с зэком, – сказал Голубев, исподволь настраивая суггестор, излучающий программу открывания камер.

– Это что ещё за шутки? – осведомилась Диана. – Мы собирались ознакомиться с серой камерой.

– У меня появилась стоящая мысль. В Пузыре уже собрался немалый флот тартарианцев, и одному нашему фрегату с ним не справиться. Почему бы не привлечь джинна на нашу сторону и не расправиться с эскадрой?

– Не лучше ли договориться с тартарианцами мирным путём?

– Судя по сообщениям наших, на мирные предложения Властители не реагируют.

– Копун поможет договориться.

– Копун, конечно, молодчина, но и он небезупречен.

– Если ты серьёзно, то я против. Возвращаемся. Здесь нам делать нечего.

– Тем не менее я настаиваю. Защита у нас прекрасная, да и Копун сможет вытащить нас в случае необходимости. Тем более что у нас есть козырь на руках.

– Какой?

– Алгоритм управления джиннами.

Диана охнула от неожиданности:

– Что ты сказал?!

– Что слышала.

– Раньше ты говорил только о пароле допуска в камеру…

– Он же является и программой управления роботами.

– Тем более надо заручиться поддержкой Копуна, прежде чем идти на риск! Я вызову его!

– Не получится, – хмыкнул Виктор.

– Почему?

– Во-первых, рация «одуванчика» настроена на мою личность. Во-вторых, уже поздно.

Действительно, пока Диана выясняла обстоятельства дела, модуль приблизился к вершине башни, и в её сверкающей грани появилось расширяющееся отверстие.

– Пожалуйста! – Голубев издал смешок. – Работает, однако! Нас приглашают в гости!

– Остановись! – воскликнула Диана.

– Не трусь, женщина! Мы подчиним этого зверя и станем настоящими Властителями Вселенной!

– Идиот!

– Отнюдь, – рассмеялся Виктор.

– Свяжись с Копуном, немедленно!

Но «одуванчик» уже вонзился в чёрный зев входа, погружаясь в темноту как в бездну.

Голову Дианы потрясла болезненная вибрация.

Ей даже показалось, что лопнули сосуды под кожей на затылке.

Компьютер модуля, контролирующий физиологические показатели организма, автоматически пшикнул в висок струйкой эпплива, снижающего давление.

Стало легче.

Диана поняла, что все её мерзкие ощущения рождены «дыханием» пленника, закапсулированного на дне камеры.

– Мы не пройдём! – проговорила она.

– Пройдём! – хрипло возразил Голубев.

Вспыхнул фонарь, освещая ребристую глотку тамбура, луч упёрся в металлическую на вид решётку. Когда до решётки оставалось метров пять, она растаяла дымком, обнажая вход в кольчатую трубу тоннеля, ныряющего куда-то вниз.

– Держись, леди!

Модуль резко ускорил движение, падая в бездну башни, как своеобразный лифт.

Закружилась голова!

Диана прикусила губу, сопротивляясь страху и скачущему давлению.

Компьютер модуля выдал ещё одну порцию адаптогена, добавил обезболивающее и препарат для снижения амплитуды сердечных сокращений.

Когда она пришла в себя, «одуванчик» уже миновал двадцать оборотов вьющегося спиралью коридора и вылетел под купол главного помещения на дне башни, представлявшего, по сути, собственно тюремную камеру.

Сердце прыгнуло к горлу!

Но Диана превозмогла схожий с инсультом приступ и задержала дыхание, рассматривая фигуру на дне помещения.

Пленник сидел (или лежал, не поймёшь) на круглой платформе, опиравшейся на единственную колонну, что вырастала из плитчатого пола метров на пять. Вся эта конструкция почему-то копировала основание платформы на «шляпке» «гриба», на которой высились камеры.