Эль Дьябло

Хряск. Взвивается платьице, девушка исчезает за спинкой скамейки. Это не привыкший к рекламе Петров не выдержал и ударил её прикладом. Не гламурно, зато действенно. Думаете, помогло? Как бы не так. Свято место пусто не бывает: тут же подсаживается некий вёрткий чувак и с ходу начинает орать моему армейскому другу в ухо: «О'кей, Гугл!» Петров застыл, как скульптура, – видимо, от шока. Тот самый блондин с чёрно-жёлтым шарфиком, в тёмных очках, вдруг разворачивается и идёт к нам медленным, тяжёлым шагом, – опять слоу-мо. Ну конечно, мы сейчас определённо в кино Бекмамбетова, а там иначе не бывает, не то фильмы были бы в два раза короче.

– Привет, друзья, – сообщает блондин, подойдя к нам. – Вы слышали о новом тарифе «Пчелайн»? Интернет всего за сто пятьдесят рублей, делайте с ним, что хотите… А ещё… Вы попросту не представляете, какие возможности открывает волшебная скорость…

Выстрел. Блондин мешком валится на асфальт. Из дула винтовки Петрова поднимается сизый дымок. Тип с «Гуглом», подавившись на полуслове, ложится ничком и, пятясь, словно рак, отползает. Я не знаю, как реагировать. С одной стороны – прямо на моих глазах произошло убийство. С другой… Ну я же сам ВСЕГДА хотел ЭТО сделать.

Петров дёргает затвор «мосинки». Гильза падает и катится, звеня.

– Заколебал, – говорит боец с мужицкой откровенностью. – Дурной какой-та. Шо делать, шлёпнул гада по законам военного времени, он к нам лишнее внимание привлекал.

Публика на звук выстрела даже не оборачивается. В российском гламурном кино ведь главное напихать в кадр брендов по самое извините, а остальное, включая сюжет, – не важно. Вот и тут – сюжет таинственный. Идет дождь, платья липнут к девичьим телам, волосы повисают с капельками воды, и девушки романтично начинают целоваться с возлюбленными. Взвиваются ввысь струи фонтанов. У меня стойкое ощущение: кругом не люди, а скалящиеся целлулоидные манекены. Уметь играть в современных фильмах вовсе не нужно, это доказал Василий Степанов в том же «Обитаемом острове» и дети многочисленных маститых режиссёров. Делается простой микс: пара узнаваемых лиц, много рекламы (фильм должен окупаться ещё на стадии его создания) и убогие спецэффекты, содранные у Голливуда. Да вот и всё. А, ну плюс патриотизм, чтобы отсыпали лишнее бабло из госбюджета. В небе с визгом тормозов пролетает раздолбанная «Волга», оставляя следы дымных полос, – кажется, «Чёрная Молния». В соседнем кафе посетители пьют пиво, – повернувшись к камере с застывшими улыбками, они демонстрируют зелёные этикетки. На нашу скамейку опять присаживаются (вот реально, настоящий конвейер) – мужик в телогрейке и со щетиной, явно косящий под бомжа. Однако при ближайшем рассмотрении видно, что телогрейка сшита Лагерфельдом, щетина надушена парфюмом от Пако Рабана, подстрижена профессиональным стилистом, а сам бомж – откровенно нетрадиционной сексуальной ориентации. Хотя кто так уже говорит? Это гетеросексуалы стали нетрадиционны, особенно в кино.

– «Распутинка», – информирует бомж, глядя в пространство. – Просто отличная водка. Вот, казалось бы, что в той водке? Между тем мягчайшая вода из подземных источников и…

– Пристрели его, – не оборачиваясь, прошу я Петрова.

– Не надо, – оперативно реагирует опытный мужик. – Я сам уйду.

Сунув бутылку в карман, он исчезает в толпе гуляющих. Петров крутит головой:

– Слухай, братуха, иде мы ваще? Шо энто за страна такая? Китай?

– Пока ещё нет, но лет через пятьдесят будет, – с ухмылкой отвечаю я ему.

– А почему нам всё время шота предлагають? Пиво, водяру, майонез?

Я, конечно, не могу сказать ему правду. Он меня убьёт и сам застрелится.

Неподалёку от нас девушка, запрокинув руку, брызгается дезодорантом – с таким умирающе-томным видом, словно только что пережила групповуху. А, ну да, «Регина Ультрадрай». Мы на работе, помню, всегда ржали с этой рекламы. Сначала мужик, не выдержав запаха потной девицы, выбегает из лифта, а в конце ролика дарит ей цветы на корпоративе. Видать, кто-то ему подсказал: «Помнишь ту бабу в лифте? Так вот, от неё больше не разит, как от козла. Иди и поздравь её». Хуже только сумасшедшие мегеры, упорно таскающие с собой в дамских сумочках огромные бутыли ополаскивателей для белья «Маска». Случись такое в жизни, изнасилований было бы намного меньше: залепишь ёмкостью с ополаскивателем в лоб негодяю, тот не скоро очухается.

– Ну как тебе объяснить, братуха. Я знаю этот город как облупленный. Общий смысл его существования следующий: тут обязаны показывать строго определённые бренды…

– Чего?