Эль-Дорадо

— Нам нужно приехать к берегам маленького озера, которое находится, говорят, — вы понимаете, что я не знаю этого места и никогда там не был, — в окрестностях Рио-Вермейо, недалеко от владений индейцев френтонов.

Индеец нахмурил брови.

— О-о! — отвечал он, — дорога длинна. Чтобы доехать туда, нам нужно будет пройти по всем землям гуакуров и пейягов; потом мы переправимся через Рио-Пилькомейо, чтобы войти в льяно де Монсо; это трудная дорога, ваше превосходительство, и ее нельзя никаким образом сравнить с переходом, который мы сделали до сих пор.

— Я всегда думал, что Малько Диас повел нас по дурному направлению и заставлял нас по своему произволу блуждать по бесконечным пустыням.

— Вы были не правы, ваше превосходительство; Малько, напротив, провел вас по хорошей и по самой короткой дороге. Впрочем, поступок его ясно показывает, что ему было очень важно привести вас как можно скорее в индейские владения.

— Справедливо.

— Теперь не угодно ли вашему сиятельству сесть на лошадь, мы отправимся, когда вам угодно.

— Сейчас же, — отвечал маркиз и, подав знак невольнику подвести коня, который стоял в стороне, вскочил в седло. — Я предоставляю вам отдать приказания, какие найдете нужными, — сказал он.

— Решено, ваше превосходительство.

Молодой человек направился к носилкам, где находилась донна Лаура, между тем как капитао присоединился к солдатам и приготовлял все к отъезду.

Маркиз сравнял свою лошадь с правой стороны носилок и, слегка нагнувшись к седлу, сказал:

— Донна Лаура, вы меня слышите?

— Слышу, — отвечала девушка, которая, несмотря на легкое движение занавесок, осталась невидимою.

— Хотите послушать меня несколько минут? — продолжал маркиз.

— Мне невозможно поступить иначе, — прошептала она.

— Получили вы мое письмо, которое я послал сегодня утром?

— Да, я его получила.

— И прочитали?

Молодая девушка не решалась ответить.

— Прочли ли вы его? — настаивал маркиз.

— Прочла.

— Благодарю вас, сеньорита.

— Я не принимаю благодарности, которую не заслуживаю.

— Отчего?

— Потому что записка эта не имела никакого влияния на мое непоколебимое решение.

Маркиз рассердился.

— Вы не принимаете моих условий?

— Нет.

— Подумайте, что ужасная опасность угрожает вам.

— Очень буду ей рада, какая бы она ни была, если только освободит от рабства, в котором вы меня держите, и от ужаса, который вы мне вселяете своим постоянным присутствием около меня.

— Это ваше последнее слово, сеньорита?

— Последнее.

— Но сопротивление ваше доходит до крайнего неблагоразумия.

— Может быть; во всяком случае, сопротивление это мстит вам за меня, и это все, что я могу желать в том несчастном положении, в которое вы привели меня своим постыдным поведением.

— Вы губите себя; вас ожидает близкая смерть.

— Надеюсь, но вы просили у меня только несколько минут разговора, они прошли; не продолжайте, сеньор, вашего разговора, потому что я не стану вам больше отвечать; к тому же, я чувствую по движению носилок, что ваши разбойники выступили.

В самом деле, караван начал спускаться с горы; тропинка суживалась все более и более, и дальнейший разговор становился невозможным.

— О, горе вам! — вскричал маркиз в бешенстве.

Молодая девушка отвечала ему только насмешливым хохотом.

Дон Рок высказал ей последнюю угрозу и пришпорил свою лошадь, которая понесла его несколькими скачками в середину маленького отряда.

Капитао сделал свои распоряжения насчет похода, как привычный к войне солдат и опытный лесной бродяга.

Солдаты, привыкшие вести продолжительные войны с индейцами, все хитрости которых они очень хорошо знали, составляли авангард и охраняли стороны каравана, наблюдая за дорогой и старательно осматривая все кустарники справа и слева.

Охотники метисы, составлявшие главный отряд, подвигались вперед, имея ружья на руке с поднятыми курками, напрягая слух и зрение и готовые палить при первом сигнале.

Караван, расположенный таким образом, представлял довольно растянутую и внушающую должное почтение линию; он состоял из пятидесяти пяти человек, из которых около сорока пяти были люди решительные, привычные издавна ездить по пустыне и на которых можно было рассчитывать в случае опасности. Остальные же десять были невольники негры или мулаты, которые никогда не видели боевого огня, инстинктивно боялись индейцев и на случай нападения, по всему вероятию, при первом же залпе навострили бы лыжи.

Маркиз, несмотря на мрачные предчувствия капитао, не мог поверить, чтобы индейцы осмелились напасть на многочисленный и так хорошо вооруженный ружьями и пистолетами отряд; он внутренне обвинял Диего в преувеличивании опасности, чтобы снискать доверие маркиза и выставить услуги.

Однако, несмотря на предполагаемое преувеличение со стороны капитао, он не скрывал для себя, что положение, в котором находится, хотя не безнадежно, однако весьма затруднительно; измена проводника ставила его в безвыходное положение, он был доволен, что капитао сам взял на себя ответственность начальствования и поручился, таким образом, вывести его из затруднительных обстоятельств, в чем он сам никогда бы не успел.