Элато. Тропой дерзких (СИ)

Понял, она точь в точь цветом как лава в трещинах! Но, по крайней мере, это не шакс. Нужно к ней идти, разговаривать, других вариантов я сейчас не вижу.

Я выступил из коридора на свет, хотя, повторюсь, нет тут никаких факелов. Но почему-то я считал тогда, что выступил на свет из полумрака коридора.

Клац, клац, клац... это совы раскрывали глаза, неподвижно смотрели на меня словно чучела.

Девушка сидела на каменном "алтаре", и молча наблюдала за мной.

- Ээээ, куда я попал? - я замолчал, обалдев от того, что задал такой глупый вопрос. Хотя... почему глупый? Я ведь не знаю, что это... Царство мёртвых? Ад? Или что-то мне неизвестное? В зале стоят засохшие деревья, растут в камне? А может, эти совы питаются людьми? Если нет, то чем они питаются?

- Это место для тебя...

- Зачееем? - Я развёл руками. - Зачем для меня?

- Чтобы ты убил своих друзей, с которыми идёшь.

- Что? Как это? Просто взял и убил? Зачем?

- Вот видишь, раз спрашиваешь зачем, значит, уже тебе это предложение интересно!

- Я не собираюсь убивать своих друзей!

- Это ты сейчас так думаешь. В общем, если хочешь бессмертие - убей своих спутников, тогда его получишь!

- Да не собираюсь я никого убивать!

- На нет и суда нет. Тогда свободен.

- Как свободен? Можно идти?

- Конечно! Иди по коридору, так и выйдешь в свой мир.

Всё так просто? Я сейчас пойду, мерцающая стена меня пропустит и... всё! Я смогу вдохнуть чистый воздух, увижу солнце! Но не это главное, я попью воды! Водыыы!

Несмотря на нехватку воздуха, я бодро пошёл обратно. Как-то, когда я был ещё десяти лет от роду, среди старших учеников храма поползли слухи, что один из них, по имени Пекка заболел. У него перестала выделяться слюна. И он потом умер. Тогда это для меня было так - кто-то умер. А вот сейчас, без капли воды, с сухим ртом, я сочувствовал этому бедняге, сочувствовал. Видно, не может понять человек чужой беды, пока сам её не испробует.

Я остановился. Просто "увидел", что сюда идёт процессия шаксов. Не хочу я с ними встречаться. Рванув назад, я выбежал обратно в залу с деревьями. Девушка так и сидела на плоском постаменте.

- Что? Шаксы? - участливо спросила она.

Кивнув, я смотрел по сторонам, ища, куда спрятаться - зала оказалась тупиковой.

- Вон там потайная комната, прячься! - белокурая указала рукой на узкую нишу. Я прошлёпал к ней босыми ногами, втиснулся, затаился.

Процессия шаксов всё также двигалась гуськом, взгляды их устремлены в пол, до моего обострённого слуха доносилось бормотание: где человеки? Обходят вокруг деревьев.

От них веяло неописуемой жутью. Да, именно жутью, страхом, липким и чёрным. Главное, сейчас не выдать себя, не дышать громко, а вжаться в стену, стать с ней единым целым, чтобы не заметили, ушли.

А девушка? Она не выдаст? Надо было спросить её имя. Это бы её расположило ко мне.

Попасть в этот мир, гроты, пещеры, было просто, а вот выбраться отсюда задачка посложней. Что-то отсвечивало из глубины ниши, хоть там должна быть непроницаемая тьма. И чем больше я осознавал, что там, тем жутче мне становилось. Потому что, обострив зрение, я отчётливо видел смотрящие на меня два жёлтых глаза.

У демонов и урхов - адских собак, глаза красные, да и у урха три глаза. А сейчас на меня смотрел шакс...

Я не испугался. Мне просто было жутко. И ещё понял, что надо мной продолжают издеваться или насмехаться.

- Спрятался? - шёпотом спросил шакс, когда понял, что я его вижу.

Я хотел сказать, что меня уже достали такие шутки, пора разобраться, либо пусть убьют, либо дадут уйти. Или пусть дадут меч и сразятся по-взрослому. Но губы не разомкнулись, я не смог сказать ничего. Ещё раз попытался открыть рот - тот же результат, не мог вымолвить ни слова. Но я же разговаривал с девушкой здесь!

Получив сильный удар в грудь, я вылетел в залу, раскинув руки, упал на спину. При этом затылок так стукнулся о камни, что дальше для меня всё было жутким долгим сном. Правда, во сне боль малая.

Выскочивший следом шакс схватил меня за руку и почти без усилия швырнул далеко в сторону. Но упал я не в зале.

Упал я в жаркое озеро раскалённой лавы, густой, как подсохший сироп! Жгучей, как алый жар костра. И вокруг не было стен, а если и были, то очень далеко, потому что их не видно в красноватом полумраке.

Боль, острая, жгучая, резкая, страшная. Боль... больше ни о чём не мог думать. Прекратить, прекратить!

Я не кричал - орал. Слов не было, не мог ничего сказать. Только жар, боль и крик. Больше никаких, никаких мыслей. Махал руками, сучил ногами в этом густом жгучем мозги сиропе.

Невыносимо!

Рассудка нет! Прекратить боль! Подпрыгнуть хоть на миг, чтобы меньше жгло.

Миг, когда шакс схватил меня и бросил ещё раз, помню отчётливо, потому что это было избавление от боли.