Эльбрус в огне

В нашем распоряжении оставались только вечер и ночь. Провести их предстояло в незнакомом, но чудесном грузинском городе Кутаиси. Гусак вспомнил, что здесь живет добрый его друг альпинист доктор А. И. Мельничук. Без труда разыскали его в военном госпитале. У Мельничука оказалось немало старых фотографий района Эльбруса и Сванетии, куда мы должны были двинуться на рассвете, и он с удовольствием показал их нам. В дружеском кругу мы вспоминали горы, прошлые походы и пили по этому поводу прекрасное старое вино.

Вскоре доктор, аккомпанируя себе на гитаре, запел:

По горам, по вершинам наша молодость шла,
Голубыми туманами наша юность прошла.
Пронеслася и скрылася, как лихой буйный шквал,
А теперь на пути у нас новый встал перевал.
Что же, верные други мои, снова надо в поход,
За любимую Родину зашагаем вперед.
Помня молодость милую, помня тех, кто упал,
Зашагаем, товарищи, на седой перевал…

Когда в окно нашей комнаты заглянула заря, мы спели песню моего брата Виктора, ставшую очень популярной:

Были два друга в нашем полку,
Пой песню, пой.
Если один из друзей грустил,
Смеялся и пел другой…

Когда отзвучала песня, выпили последний бокал, обнялись и тронулись в путь…

В сторону Сухуми уезжали четверо. Дорога Володи Шпилевского на Мамисонский перевал начиналась прямо из Кутаиси. Не знали мы, что в то яркое утро прощались с нашим другом навсегда…

На станции Ингури сошли Леонид Кельс и Юрий Губанов. Их фигуры на фоне далеких гор долго были видны нам из окна уходящего поезда.

На следующее утро прибыли в Сухуми мы с Николаем. Отправились искать штаб 3-го стрелкового корпуса. Ослепительно сияло знойное солнце. Радовали глаз синее море, зелень горных склонов, стройные пальмы вдоль улиц и набережной. Но город изменился: на мостовой и тротуарах виднелись битый кирпич и стекло ночью Сухуми бомбила вражеская авиация. Город опустел. Только военные деловито шагали по улицам, да изредка проносился мотоциклист или проходила машина.

Комендант сказал, что штаб корпуса расположился за городом, и мы зашагали туда по шоссе. А навстречу — тележки с домашним скарбом, нагруженные вещами ослики. Так возвращались в оставленные дома успокоившиеся после ночного налета жители.

Подполковник Мельников встретил нас приветливо и рассказал в общих чертах о событиях на перевалах. Так, по мере приближения к фронту, мы постепенно узнавали детали развернувшихся здесь боев. Но тогда далеко не все было понятным. Только спустя много лет, когда я прочитал подробное описание боевых действий на Кавказе и познакомился с их анализом в книге Маршала Советского Союза А. А. Гречко «Битва за Кавказ» и некоторых других книгах, мне полностью стала ясна картина этой битвы, в исходе которой не последнюю роль сыграли бои на перевалах Главного Кавказского хребта, где участвовали и подготовленные нами бойцы-альпинисты.

Позволю себе в связи с этим небольшое отступление.

В агрессивных планах германских милитаристов, грезивших о мировом господстве, всегда уделялось особое место захвату Кавказа. Он должен был стать по их замыслу колонией Германии, а главное — сыграть роль плацдарма для распространения агрессии на Ближний Восток, Индию, в Азию. Эту мечту правители Германии лелеяли еще в первую мировую войну.

Чем кончилась их затея в годы первой мировой войны — хорошо известно.

В период второй мировой войны гитлеровцы вновь планировали захватить Кавказ. Уже в 1941 году они предприняли для этого конкретные шаги. 21 октября был захвачен Ростов-на-Дону, который противник не без основания считал воротами Кавказа. Однако уже 27 октября армии Южного фронта нанесли мощный удар по ростовской группировке врага с севера, востока и юга и 29 октября освободили город. Гитлеровцы были вынуждены поспешно отступить на правый берег реки Миус. Так была сорвана их первая попытка проникнуть на Кавказ. Не принесла успеха и другая попытка, предпринятая в том же году, когда немецко-фашистские войска попробовали прорваться на Кавказ через Крым.