Эльдорадо (СИ)

Он не увидел и не услышал её. Все так же стоял на коленях, прислонившись лбом к стене. Взглянув на дрожащие плечи, спину и будра Нио, Кьяри поняла, что удерживать равновесие ему удаётся с большим трудом. На лопатках, пояснице, ягодицах и локтях в кожу Нио впились мелкие осколки обсидиана.

- Нио, - дрожащей рукой Кьяри дотронулась до его плеча.

Не отнимая лба от стены, словно это была единственная точка опоры, словно потеряй он её, он перепутает низ и верх, Нио повернул голову. Расширенные от темноты зрачки. Покрасневшие белки. Потрескавшиеся губы, осколок обсидиана, впившийся в скулу. Нио усмехнулся и начал падать. Кьяри поднырнула ему под руку и обхватила его за талию. Наощупь его голое тело было горячим и напряжённым, словно все мышцы скрутило судорогой.

- Я думал, ты мне снишься, - Нио прикоснулся губами к её виску. Кьяри позволила себе зажмуриться и прижаться лицом к его груди, пробуя на вкус солёную кожу.

- Как долго я здесь? - голос Нио хрипел.

- Три дня, - Кьяри коснулась его скулы и осторожно достала из царапины осколок. Нио поморщился. Он кривился, когда Кьяри доставала осколки из кожи на локтях и лопатках.

- Пирам делал мозаику из обсидиана, представляешь? Тии говорит, её сын был лучшим мастером во всей империи, у него были самые ловкие пальцы. Он превратил бы это подземелье в произведение искусства. Сложил бы из проклятых лезвий картину, - Нио выдохнул, когда Кьяри вытащила осколок из царапины на его пояснице. - Что-то во славу солнца и его сына на земле. Знаешь, ведь все картины Пирама были такими. Изображали либо солнечное яйцо, либо императора. Тии говорит, за последнюю работу император подарил её сыну стадо лам и золотые украшения. А его мозаику выставили на главной площади Чан-Чан. Вот только какая-то сволочь ночью разбила лицо императора. И тогда Пирама объявили вне закона.

Нио говорил и улыбался, его губа треснула и начала кровоточить. По стене снова потекла вода. Кьяри помогла Нио собрать её. Пока он пил, прижавшись к стене губами, Кьяри оторвала полоску ткани от своей туники и приложила её к камню. Ткань быстро впитала влагу. Кьяри протёрла лицо и шею Нио. Продолжая поддерживать его за талию, Кьяри тесней прижалась к Нио, позволяя ему всем весом навалиться на свое плечо. Теперь она ясно чувствовала его дрожь и сердцебиение, поспешное и неровное.

- Зачем ты здесь, Кьяри? Зачем император мучает тебя, заставляя смотреть... Он думает, что ты что-то знаешь? Думает, что сможешь узнать?

- Я люблю тебя, Нио.

- Тебе не стоит говорить об этом во дворце. Мы ведь во дворце? Императорская тюрьма его сердце? - Нио рассмеялся, а потом нахмурился. - Я всегда приносил тебе только боль и разочарование. В золотом городе и сейчас. Я никогда не должен был приближаться к тебе, - он легко дотронулся до её лица. - Я должен был исчезнуть гораздо раньше. Ещё в детстве. Я мог утонуть, упасть с дерева и сломать себе шею. Или броситься в ущелье. Мне стоило разозлить одного из сыновей Римака, чтобы он забил меня до смерти.

- Прекрати, Нио.

- Я должен был умереть. Почему твой отец перерезал горло не мне, а моему брату? Если бы он сейчас мог вернуться в прошлое, вернуться в тот день, он убил бы меня, когда мне было семь лет. Тогда тебе не пришлось бы страдать. Не пришлось бы пережить то, что ты пережила в горящем доме. Я ведь жил только для того, чтобы отомстить. Я каждый день мечтал о том, как убью, подожгу, уничтожу Атавалпа и его воинов. А потом... Я никогда не думал, что будет потом. Наверное, я хотел умереть вместе с ними.

- Ты мог убить их, как убил Хакана и Ахачи, но ты не сделал этого. Вместо того, чтобы убивать чиа, ты спас Кэсу.

Нио закрыл глаза.

- Это не то... это слишком просто, Кьяри. Как развязывать узелки. Развязываешь один узелок и на его месте можешь завязать новый. Просто и неправильно. Убийство дается тебе слишком легко. Когда начинаешь убивать золотом, трудно остановиться. А если ты не можешь остановиться, все теряет смысл. Я продолжал бы снова и снова развязывать узелки. Не в силах остановиться. Он ведь для этого прислал тебя? Император. Он хочет знать, как я это сделал. Потому он мучает тебя. Он сказал тебе, что отрежет мне руки и ноги, кастрирует меня и заставит тебя смотреть на это?

Здесь, внизу, внутри каменного колодца бой барабанов прозвучал оглушительно громко. Каменные стены усилили его эхом. Кьяри теснее прижалась к Нио. Он тяжело дышал. И тратил много сил, чтобы полностью не повиснуть на Кьяри. Ещё ему явно с трудом удавалось держать голову, потому он часто упирался щекой в макушку Кьяри, или лбом в стену.

- Слушай меня внимательно, Нио. Если император убьёт тебя, я тоже умру. Я не хочу жить. Если тебе, и правда, не наплевать на меня, если я для тебя, и правда, важна, ты выживешь. Дашь императору то, что он хочет, и будешь жить ради меня.