Эльдорадо (СИ)

Искай обращал мало внимания на происходящее. Он почти не пил на празднике. Все крутил в руках свои золотые игрушки и рисовал на земле схемы. Вокруг него собрались люди. Многие из них были с ним на поле боя, как покрытый татуировками воин-каньяри. Между рассуждений о принципах полета и убийства, воины мечтали о следующей битве, о том, как снова доверят свои жизни Искаю.

Почти все побывавшие в ущелье Паруро колья и каньяри пожелали остаться с чиа. Император и жители города приветствовали их как часть золотой армии. Ей они себя и ощущали. Их жизненные силы могли оживить золото. Они заслужили эти почести.

После смерти Керука Атавалп ни с кем не разговаривал и часто смотрел поверх голов людей, будто мыслями он находился где-то далеко, и суета вокруг его не интересовала.

Но он был рядом, и Кьяри это ценила.

Стоял душный вечер. Пламя костров затмевало звёзды. А запахи мяса и пряностей заглушали запахи цветов и деревьев в императорском саду. Прошло десять дней с тех пор, как Кьяри покинула свою комнату. С удивлением она осознала, что скучает за ней. Она хотела увидеть мумии Навака и хромого стражника и поблагодарить их духов за то, что помогли в бою. С железными демонами. С Керуком.

Бившийся в каменных светильниках огонь отбрасывал треугольные блики на деревья, дорожки и гладь пруда. Зина появилась на границе света. Она двигалась быстро, и нож в её руке в последний миг попал в пятно света. Атавалп среагировал мгновенно - оттолкнул Кьяри и перехватил Зину. Поняв, что удар не достиг цели, Зина забилась и заплакала в руках Атавалпа.

- Ты убила его! Ты убила единственного человека, которого я когда-либо любила. Ты убила отца моего ребенка!

- Я спасла тебе жизнь, - Кьяри приблизилась и вынула нож из её безвольной руки. - О чем ты думала? Если о вашей связи стало бы известно, тебя забили бы камнями, всех чиа казнили бы. Таков закон. Вспомни, что говорили о семье, жившей в доме, который император подарил чиа.

- Ты могла убить императора, - прошипела Зина. - Ты грязная, двуличная, лицемерная шлюха!

Зина плюнула Кьяри в лицо. Из дома женщин прибежали три девушки, они извинялись, перебивая друг друга, рассказали о том, что после возвращения золотой армии, Зина все время плакала. Атавалп передал обессилившую Зину женщинам, и они увели её.

Кьяри склонилась над фонтаном и ополоснула холодной водой покрасневшее лицо.

- Я понимаю, почему ты это сделала, - сказал Атавалп за её спиной. - Ты ненавидела его с самого детства. С тех пор как узнала, что он спит с твоей матерью. Или с тех пор как Иса умерла. Но я хочу, чтобы ты знала, я не виню тебя.

- Это не была месть за мать.

- Значит, ты сделала это, спасая чиа от гнева императора?

- Я давно не боюсь гнева императора. И давно не чувствую себя одной из чиа. Тут Керук не ошибся.

При свете луны Кьяри видела, как Атавалп стиснул зубы. Это выглядело так, будто ему было больно, Кьяри почувствовала жалость и нежность.

- Я сделала это ради нас. Я хотела, чтобы ты выбрал. Или он или я. Я хотела знать, насколько ты мне предан. Могу ли я положиться на тебя. Могу ли обратиться за помощью, когда почувствую себя слабой и беспомощной.

Атавалп громко выдохнул и притянул Кьяри к себе. Она вдохнула запах его пота и почувствовала, как по щекам текут слёзы.

- Я предан тебе телом и сердцем. Весь без остатка. Я буду с тобой, куда бы ты не пошла, чтобы не сделала, чтобы не решила, чью бы сторону не приняла. Я всегда буду тебя защищать.

Кьяри почувствовала себя счастливой. Похожее радостное облегчение она испытывала, видя, что Нио жив и в порядке.

Впрочем, увидев Нио в следующий раз, Кьяри испытала не только радость, но и тревогу. Это случилось через пять дней после триумфального возвращения золотой армии в Куско. Дозорные императора заметили Нио, когда он был в ста шагах от города, шпионы, наверняка, наблюдали за ним давно. Нио путешествовал верхом на олене железных демонов. Перед Куско спешился, в ворота зашел, ведя животное на поводке, напоминавшем верёвку, которую накидывали на шею пленникам. Стражники сопровождали Нио от ворот до императорского дворца. Они не прикасались к нему, взяв в кольцо, шли рядом, как ходят на парадах вокруг паланкина императора. Затаив дыхание Кьяри рассматривала Нио с дворцовой стены. В последний раз, когда она его видела, он хромал. Рана в бедре, которую он нанес себе сам, причиняла ему боль при каждом шаге. Теперь его походка пружинила. Во всей его фигуре чувствовалась легкость, угадывалась знакомая Кьяри с детства ловкость, подвижность и гибкость. Волосы Нио собрал в хвост. Его одежду, лицо и тело покрывала пыль. Это говорило о том, что он проделал долгий путь, не останавливаясь, чтобы умыться и отдохнуть. Даже его золотая рука из-за покрывавшего её слоя дорожной пыли выглядела грязной.

Люди собирались на улицах, шли за Нио и стражниками, показывали пальцами на удивительное животное, на сидельные сумки у него по бокам. Из одной из них торчала железная палка. Кьяри помнила, как она громыхала во время боя, как разбивала камни на скале, как убивала. Вид этой вещи внушил Кьяри тревогу.