Элегия смерти

– Ладно, хватит болтать, давай займемся делом. – Ду вернулся на свое место. – Кстати, следи за инструментами. Если что-нибудь потеряешь, проблем не оберешься.

– Хорошо, я буду осторожен.

– Особенно с карандашами. Нужно возвращать даже крошечные огрызки.

– Правда? Чем карандаши-то не угодили?

– Вопрос безопасности, – Ду пожал плечами. – Половина заключенных – убийцы, они и кусок карандаша могут превратить в оружие.

Хан согласился, вспомнив, что даже у зубной щетки, которую ему здесь выдали, была короткая закругленная ручка.

Ду отвернулся, и они с головой ушли в работу, больше не тратя времени на беседы.

В одиннадцать часов охранник Хуан встал со стула и дунул в свисток. В цехе раздались аплодисменты, и заключенные позволили себе потянуться и размять мышцы. Пришло время обеда.

– Что за шум? Закройте рты, соберите инструменты и выстраивайтесь в очередь! – завопил Калач, проталкиваясь к двери, где стояли четыре большие коробки для линеек, ножниц, карандашей и резаков.

Хуан, Калач и бригадиры, то и дело покрикивая на заключенных, установили своего рода порядок. Очередь медленно двигалась вперед. Хан тоже бросил свои инструменты в коробки, как вдруг Калач рявкнул:

– Что с твоим карандашом?

Ду, стоявший позади Хана, закатил глаза. Он ведь предупреждал насчет карандашей. Неужели Хан успел что-то натворить?

– У меня такая привычка: я держу карандаш во рту, когда им не пользуюсь… – оправдывался Хан.

Ду вытянул шею, чтобы посмотреть. Калач брезгливо держал двумя пальцами карандаш, покрытый следами зубов.

– Он же почти новый, а ты его разгрыз… Отвратительно!

Калач ткнул карандашом в лицо Хана. Тот покраснел, не в силах выдавить из себя ни слова.

– Ну, теперь его никто не возьмет. Калач, отложи карандаш в сторону, пускай Хан сам же им и пользуется, – протянул Ду.

Охранник Хуан скрестил руки на груди и велел Калачу:

– Делай, как он говорит.

Хан повернулся и кивнул Ду в знак благодарности. Хотя в первый же рабочий день он попал в беду, опасность, похоже, миновала. Как только все сдали инструменты, охранники отпустили работников в столовую на обед.

После еды заключенные устроились на скамейках, чтобы отдохнуть. Ду разыскал Хана и продолжил объяснять местные порядки. Как и у большинства людей, рабочая неделя была пятидневная. В выходные в тюрьме оставались лишь несколько надзирателей, столовая тоже не работала. Поэтому все целыми днями сидели в камерах и обедали там же.

Без десяти час охранник снова дал свисток, и заключенные построились, чтобы вернуться в мастерскую.

Меньше всего пакетов осталось сделать Чернышу. Когда Пин хотел отдохнуть, Черныш работал и за него, но они все равно закончили раньше всех. Впрочем, чтобы бригада могла покинуть цех, следовало выполнить всю дневную норму, поэтому Черныш и Пин сидели, коротая время за болтовней. Шань, закончив свои восемьдесят пакетов, тоже к ним присоединился. Все они работали примерно с одинаковой скоростью и закончили чуть позже пяти.

– Эй, помоги-ка их отнести на проверку, – наконец сказал Шуню Черныш.

Шунь наклонился, собрал готовые пакеты, и они вдвоем вышли из мастерской. Осмотром пакетов, естественно, занимался Калач. Шунь положил толстую стопку на стол, и Калач начал их перебирать. Проверка была нехитрая: сначала Калач оглядывал швы и ручки-веревки, затем укладывал пакеты в форму, убеждаясь, что они соответствуют стандартным размерам. Пин наблюдал, лениво облокотившись на стул.

– Кажется, у нас проблема, – вдруг объявил он громко, чтобы все вокруг услышали.

Ду и Хан повернулись в сторону Калача. Тот что-то бормотал, вынимая из стопки несколько пакетов. Говорил он тихо, однако выражение его круглого лица не сулило ничего хорошего.

Черныш тоже что-то сказал – видимо, выругался. Затем он быстро зашагал обратно к Пину, а Шунь семенил за ним с двумя-тремя десятками непринятых пакетов в руках.

Черныш посмотрел на Хана и Ду.

– Вы схалтурили. Придется переделать.

Широко улыбаясь, Шунь швырнул пакеты на стол Хана.

– Почему вы уверены, что это наши? – Хан уставился на пакеты. Он работал тщательно и ошибок не допускал.

– Хочешь пожаловаться? Ты же здесь новенький, вот и ошибся. – Черныш посмотрел на него, затем повернулся к Ду. – А ты должен был его контролировать. Оба хороши! Теперь вместе и переделывайте.

– Я хочу пожаловаться! – Хан вскочил на ноги.

– Ха, все-таки у тебя есть хребет! – Черныш рассмеялся. – Расхрабрился? Думаешь, надзиратели на твоей стороне? Хорошо, посмотрим, что они скажут… Шунь, зови охрану!

Шунь побежал в противоположный конец мастерской.

– Господин Хуан! Новый парень отказывается работать.

Охранник уже заметил их небольшую стычку и, услышав крик Шуня, зашагал к ним, на ходу вынимая из кобуры дубинку.

– Что случилось?

– У новичка пакеты не прошли проверку, – сообщил Черныш. – Я велел переделать, а он недоволен.

– Значит, новенький? – Охранник Хуан оглядел Хана с ног до головы, затем объяснил: – Изготовление пакетов – часть ваших тюремных обязанностей. Если пакеты бракуют, значит, делаете работу заново. Таковы правила.

– Но с чего вы взяли, что пакеты мои? Почему переделывать должен именно я?