Элексир Любви

-     Очень хотелось. И я почти двинулась по направлению к нему, но почувствовала, что кто-то схватил меня за руку. Я обернулась и увидела Татьяну. Она уже проводила Валеру. Видно, она все поняла и произнеся: «Разрушить ты всегда все успеешь», — буквально силой вытащила меня на улицу.

-     Она, что, все знала и молчала? — возмутилась я.

Каринка покачала головой:

-     Она делала тонкие намеки, но я упорно отказывалась их понимать, да и потом, мы с ней не слишком хорошо знакомы, пересекались, раза три на тусовках.

-     И что она рассказала?

-     Оказывается, они вместе уже два года. — Карина опять разрыдалась, - представляешь, он появляется с ней на всех кайтовских тусовках, куда меня, конечно же, редко берет, говоря, что мне будет скучно. Приезжает к ней каждый вечер после шести, смотрит новости и еще кое-чем занимается, я в это время думаю, что бедненький мой муж каждый вечер сидит на работе до одиннадцати и возвращается домой только спать, говоря, что после шести он не ест, и вместе мы ужинаем только на отдыхе, где он почему то он забывает не есть после шести. Теперь-то я понимаю где он ужинает, — вздохнула Карина.

-     Да, мир не без добрых людей, — заметила я, выслушав Карину, — А зачем она тебе все это рассказала? — задала я довольно неловкий в этой ситуации вопрос.

-     Боялась, что я наделаю глупостей, и решила, что информация меня спасет. Знающий вооружен. В принципе, я что-то и сама чувствовала, но после двадцати лет брака многие вещи легче не замечать. И вообще, куда я с тремя детьми. Я забыла, что такое работа, я привыкла тратить по десять — двадцать тысяч евро в месяц только на шмотки и косметолога, — Карина грустно покачала головой,— и когда Татьяна уехала, я поняла, что, если я вернусь домой, я что-нибудь с собой сделаю. Слава богу, что тебя надо было встречать! Я все пять часов до твоего рейса металась по аэропорту, словно больная. Хорошо, когда много людей, кто-то приезжает, кто-то уезжает, поэтому никто особо внимания на меня не обращал. — Карина улыбнулась сквозь слезы. — А день так чудесно начинался!

1906

-     А день так чудесно начинался, — услышала я прорвавшиеся сквозь рыдания слова и, войдя в тетушкин будуар, увидела слегка полноватую молодую женщину, которая рыдала, уткнувшись в тетушкины колени. Я переводила недоуменный взгляд с одной на другую, не понимая, что происходит.

-     Я не была в Петербурге почти год после истории с Камиллем, спрягавшись ото всех в своем доме в Шамани. Камилль помог мне вернуть драгоценные камни для древнего обруча женской силы, но забрал мое сердце. И теперь я понимала, что значат эти слова. Я все еще не могла прийти в себя с того момента, как он сказал мне, что остается со своей женой. Надеялась, что спокойствие гор и красота Монблана помогут мне его забыть и перестать гак безнадежно любить. Но ничего не помогало — ни долгие прогулки, ни энергетические практики, ни медитации, ни флирт. Другие мужчины казались пресными и скучными, менее сильными и менее мудрыми. Это так было на меня не похоже, что я сама себя не узнавала. Л мысль о том, что я ничего не могу изменить и что Камилль сделал трагическую ошибку, отказавшись от нашей любви, еще больше ухудшала мое состояние.

-     Ноющая боль омрачала каждый день, и я почти поверила, что от любви можно умереть. И даже обруч женской силы, символизирующий власть и силу женщины, казалось, потускнел от моих переживаний. Этот символ женской власти и могущества был подарен Афродите Гефестом в знак преклонения перед ней и долгое время хранился жрицами стихий в храме Афродиты. Тетушка когда-то нашла обруч, но без камней, на Акрополе и передала мне.

-     Согласно древней легенде, та женщина, которая сможет найти рубин, бриллиант, изумруд и сапфир, пройдя все испытания, получает неограниченную власть над мужчинами и миром. И хотя я собрала все камни с помощью Камилля, я понимала, что, тоскуя по нему, не могу воспользоваться заложенной в обруче силой. Проснувшись однажды, я почувствовала, что спокойствие Шамани и мое добровольное затворничество нисколько меня не излечивают. Мгновенно собрав вещи, я помчалась к своей тетушке, Софье Николаевне Илларийской, в Петербург. Я вспомнила, как тетушка учила быть меня истинной женщиной, помогала мне понять ожидания мужчин, делилась со мной древними секретами управления женской энергией. Я устала просто так горевать. «Может, тетушка с ее потрясающими знаниями и мудростью сможет что-то придумать и все-таки вырвет меня из тисков этой тоски», — надеялась я. Но, видимо, тетушкина помощь требовалась не только мне одной.

-     Варенька, как я рада тебя видеть. — Тетушка осторожно отстранилась от молодой женщины и бросилась меня обнимать.

-     Аннушка, — обратилась она к незнакомке, — это моя племянница, Варвара Ренар, она овдовела два года назад и теперь путешествует и наслаждается жизнью. Анна подняла на меня полные слез глаза и, прошептав: «Лучше бы я овдовела», — зарыдала еще сильней.

-     Объясните мне, что происходит. — Я непонимающе переводила взгляд с тетушки на Анну и обратно.