Электорат хакера

— Да у тебя и пожрать-то нечего! — резюмировал он.

Он вынул из кармана сотовый, набрал номер и сказал:

— Вась, в общем, я здесь осел, парень оказался нормальным, мы с ним договорились. Можешь ехать домой, только сначала купи нам что-нибудь пожрать в легкую.

Вася, видимо, принял заказ, поскольку, бросив сотовый на кресло, Тополянский кинулся вскрывать ящик с виски. Вынув пузатую бутылку, он решительно свернул ей горло, понюхал и воскликнул:

— О! Не левак! А то я однажды залетел, целую неделю тяжелый ходил… Так и пришлось целый ящик грузчикам отдать. А им, понимаешь, понравилось! — сказал он и заржал.

Я про себя подумал, что, в общем, я конечно, не пью, если выпивка не халявная. Но, насколько я понял, в данном случае она как раз халявная, и уж если ничего нельзя поделать с визитом Тополянского, то почему бы и не выпить рюмку-другую?

Через десять минут, которые я провел, слушая, как Тополянский рассказывал о каких-то двух «телках», с которыми и поговорить есть о чем, и «покувыркаться» можно, прибыл шофер Вася и привез снедь. Вариант «в легкую» по Тополянскому означал пару банок балыка, ветчину, небольшой кусок бастурмы, полиэтиленовый пакет с фруктами, два турецких батона и три больших бутылки спрайта.

— Ну, что же, жить можно, — сказал Тополянский, скептически оглядывая привезенное шофером.

Тополянский не очень аккуратно распаковал пишу, заляпав мне скатерть соком консервов, зато быстро и профессионально, уверенной рукой разлил спиртное в приготовленные мной рюмки.

— Ну давай, первый — за наши победы! — не конкретизируя, какие именно, опрокинул он содержимое рюмки в горло. Я последовал его примеру, ощутив качественное отличие спиртного в лучшую сторону по сравнению с тем, что я обычно пью в компании своих друзей.

Закусив выпитое балычком и прислушавшись к своему организму, я внутренне согласился с Евгением, что жить, в общем, можно. Тополянский не стал закусывать и тут же налил по второй.

— Между первой и второй, как говорится… — он поднял рюмку и усмехнулся… — Давай, за нас с вами и х.., с ними!

Мы опрокинули еще по одной, затем еще по одной, и еще… Поначалу я еще закусывал, позже все выпитое я «заслушивал» рассказами Жени о жизни, бабах и бизнесе. Нашу беседу я помню отрывками.

— Ты женат? — спросил Евгений.

Я фыркнул.

— Понял, — отреагировал он. — А я вот женат.

И ничего… Но баба у меня в строгости. Все у нее есть, кроме вольностей. У меня с этим строго: да — да, нет — нет, пошла на х… И ты знаешь, получается, что все время — да!

— А ты?

— А что я? — Женя откинулся на спинку стула. — Я нормальный мужик, у меня еще две… Все довольны. Если бы я меньше пил, было бы три любовницы. А так только две, — задумчиво повторил Женя, с грустью глядя на бутылку «Джека».

Я, пока еще были силы, пытался перевести разговор в конструктивное русло:

— Ну, а что Ер… Ерш?..

— Жорка, что ли? — решил помочь мне Женя. — Да он нормальный мужик! Иногда просто любит повые… ваться. Мы с ним не один флакон раздавили… Но, честно говоря, в последнее время он зае..л!

— А…чем?

— Акциями. Что ни год, то акции! То выборы, то довыборы, то перевыборы! То демократы, то коммунисты, то вообще м…ки какие-то, и всем плати!

Всем! Ну так же нельзя… Я ему говорю: Жор, ну не получается у тебя, может, у тебя рожа какая-то не та?!. Ну, не выбирают тебя! И на хрен тебе это надо?.. Я ему говорю: давай какую-нибудь бабу туда зарядим! В случае чего мы всегда найдем рычаг, которым на нее повлияем, — Тополянский глумливо ухмыльнулся. — Но он же упорный!! В общем, я считаю, что надо его избрать, пока он вконец всех не достал. А если не изберется, пошел он на х…!

— Да, правильно, — поддакнул я и потянулся за бутылкой.

— Ч-ч-ч, — успел перехватить у меня бутылку Тополянский и аккуратно разлил виски.

— За женщин! — провозгласил он очередной тост, и мы опрокинули.

— Кстати, — выпив, спросил я. — Что за бабу ты собирался в депутаты пихать?

— А какая х.., разница! Кого угодно! Сейчас пригласим двух баб, кого-нибудь из них выберем, если Жорка не пройдет. Главное, чтобы у мужиков на нее нормальная эрекция была, тогда и законы будут нормальные принимать, — и он, шатаясь, пошел в комнату за сотовым телефоном.

— Алле, Кристина? А, мать вашу! Опять спите, вечно не дозвонишься! Нам двоих… Какой у тебя адрес? — отодвинув сотовый от уха, спросил он.

Я назвал. Он невнятно повторил его в трубку.

— О'кей! — сказал он и отключил связь.

Через пятнадцать минут в моей квартире стояли две дамы, одна из них была полногрудой, пышнотелой, коротко стриженной брюнеткой, которую я про себя окрестил Матроной, вторая была стройной, миловидной, с рыжими волосами, которую я так и прозвал — Рыжая.

— Ну, какую тебе? — спросил Женя, засовывая пачку баксов в карман привезшего девочек громилы и дав ему знак, чтобы он убирался поскорее и не мешал.

Я думал недолго и ответил:

— Вот эту. Рыжую.