Электрическая Вселенная. Невероятная, но подлинная история электричества

Впрочем, недолго. К большому огорчению архивистов, Уатт, получив в 1942 году рыцарское звание, изменил фамилию, обратившись в Уотсона Уатта. Еще одну из этих странных английских метаморфоз проделал, не без помощи Уинстона Черчилля, Фредерик Линдеман, ставший во время войны импозантным лордом Черуэллом. Я, чтобы не создавать путаницы, буду на протяжении всей книги использовать их изначальные имена.

С. 160. ..плутоны свободно летали…

Модель электронного газа в металлах возникла благодаря работам, проведенным в 1900 году в Лейпциге Паулем Друде. К тому времени, когда ею воспользовались Уилкинс и Уотсон Уатт, она давно уже устарела, да они и знали, что модель эта ‘‘неверна’’ — атомы вовсе не похожи на маленькие солнечные системы, а электроны — на их планеты.

И все же они воспользовались ею, поскольку теория Друде была не столько ложна, сколько неполна. В физике это случается часто. Возникает возможность увидеть картину более широкую, и предыдущая теория оказывается лишь специальным случаем новой. Однако, пока вы не выходите за пределы более узкой области, порожденные ею устаревшие представления и уравнения остаются верными. Ньютоновы законы движения, к примеру, все еще достаточно хороши для обычного нашего окружения, хотя в действительности они являются лишь частным случаем куда более богатой специальной теории относительности Эйнштейна. Они дают точные результаты до тех пор, пока речь не идет о скоростях. близких к скорости света. Подобным же образом простые трезвучия Моцарта могут использоваться современными композиторами, несмотря на то что Дебюсси и, еще в большей мере, великие американские джазисты открыли множество аккордов, Моцарту и не снившихся.

О корнях модели Друде, уходящих в кинетическую теорию газов, см.: Walter Kaiser, «Electron Gas Theory of Metals: Free Electrons in Bulk Matter» [6]in «Histories of the Electron: The Birth of Microphysics» [7], edited by Jed Z. Buchwald and Andrew Warwick (Cambridge, MA: MIT, 2001), p. 255–303.

C. 161… посылая… радиоволны… обратить вражеский самолет в летающую передающую станцию…

Так работают и зеркала. Обычный свет — это тоже волна, во многом похожая на те, что посылались английскими радарными мачтами оборонительной системы Chain Ноте, только с меньшей длиной. Когда образованный этими волнами луч света ударяет в металл, покрывающий нижнюю поверхность стеклянной пластины, свободные электроны этого металла начинают колебаться.

Подобно всем колеблющимся электрическим зарядам. они принимаются передавать собственные фарадеевы волны. Если покрывающий стекло металл исцарапан и неровен, эти волны разлетаются во всех направлениях, и мы видим лишь мутное пятно. Но если тыльная поверхность зеркала гладка, волны вылетают упорядоченно, одна к одной, и мы видим близкое подобие изображения, которое в этот металл «влетело». Улыбнитесь в зеркало, и множество мини-радаров начнут, отрываясь от атомов металла, передачу, и вы увидите собственную улыбку.

С. 167 …обозначение более туманное — «определение направления с помощью радио»…

«Когда мы с Роу сели и стали придумывать название нашей системы… то сказали себе: «Нужно состряпать нечто такое, что не просто скроет правду, но и будет откровенно лживым…» И мы сошлись на инициалах R.D.F. (radio direction finding)». (Watson Watt, «The Pulse of Radar» [8], p. 123.)

Возможно, Уатт и Роу могли придумать и что-нибудь похуже, но это отняло бы у них много времени. Сочиняя свое «лживое» название, они были совершенно уверены, что их осциллоскопы никогда не смогут давать точное направление на приближающийся самолет. Но вскоре после утверждения этого названия техника более совершенная показала, что британские радарные станции способны определять это направление с высокой точностью. И придуманное Уаттом и Роу секретное обозначение стало поразительно информативным.

С. 186 « Вюрцбург»… излучал волны длиной всего в двадцать пять сантиметров…

Сейчас ближайшие потомки «Вюрцбурга» заполонили наши кухни, ибо, когда передатчик радара генерирует волны чуть более короткие — идеальной является длина от пяти до семи с половиной сантиметров. — они заставляют вибрировать молекулы воды. Некоторые послевоенные исследователи полагали, что этот эффект можно использовать для ремонта резиновых автомобильных покрышек, однако его поманили к себе другие рынки. Волны с длиной порядка семи сантиметров именуются микроволнами — они и стали основой микроволновых печей.

Поскольку такая печь представляет собой, по сути дела, передатчик радара, любые свободные электроны. в которые ударяет ее волна, начинают колебаться вперед-назад и даже образовывать электрические искры. Вот почему металлические предметы с их избытком электронов помещать внутрь микроволновок не рекомендуется.