Электрический Дракон

Поэтому я боролась.

Сдавалась.

Снова боролась.

Падала.

Вставала.

Плакала.

И так по бесконечному кругу, пока не стала слышать, дышать и ходить. Делать всё это самостоятельно, несмотря на то, что это продолжало даваться трудно.

Живая я – была наша общая заслуга.

Но без Дэниела не было бы моей силы. Не было бы моего ориентира. Мне бы было не к чему стремиться.

Только он приходил ко мне и ждал за дверьми палаты. Никто другой.

Я не хотела, чтобы Дэниел уходил.

Чтобы он бросал меня.

Никогда.

– Талия?

Вопрос, включающий в себя лишь моё имя с ударением на предпоследнюю гласную, заставил меня распахнуть веки и уставиться перед собой. Дэниел склонился надо мной. Я даже не заметила, как он выключил воду, закончив смывать шампунь с моих волос, и встал.

– Успокойся, – его тёплые ладони опустились на моё лицо и смахнули с него капли воды или испарины, выступившей от ужаса, напавшего на меня. – Ты слышишь меня?

Я кивнула, учащённо дыша.

Дэниел коснулся губами моего лба, как делал это всегда после того, как получал благоприятный ответ о моём самочувствии, когда я заставляла его усомниться в нём. А затем схватил полотенце и обернул в него волосы, кучкой лежащие в ванной, постепенно приподнимая мою голову за затылок.

Поясницу свело от боли, и я поморщилась, когда полноценно выпрямилась на месте.

– Идём?

Я прижала ладони к опоре с обеих сторон от себя, чтобы оттолкнуться и встать, но мужчина неожиданно поднял меня, удерживая под колени и спину.

– Я могу ходить, – улыбаясь, напомнила ему на случай, если он забыл.

– Я знаю, – гордо заявил Дэниел. – Но сегодня ты прошла достаточно. Ноги, должно быть, болят?

Я кивнула, прижимаясь к его груди, пока мы возвращались обратно в палату, и несколько метров, пройденных в его объятиях, были прекрасны.

Я хотела, чтобы он обнимал меня чаще. Не только, когда я не могла стоять на ногах или теряла равновесие.

Но у меня складывалось впечатление, что Дэниел боялся лишний раз прикасаться ко мне.

Он иногда ночевал в палате вместе со мной. Хотя ни одну из этих ночей не провёл в постели. Я находила его в одной и той же позе из раза в раз, когда просыпалась – сидя на стуле, с виском прижатым к стене и лицом повёрнутым в мою сторону.

Мне хотелось разбудить мужчину, чтобы позвать к себе, но его уставший вид всегда останавливал это желание. Казалось, если он проснётся, то променяет свой сон на слежку за моим.

Дэниел усадил меня на край постели и выдвинул небольшой стол, после чего отошёл в сторону, чтобы принести ужин.

Он никогда не относился ко мне, как к недееспособной.

Наоборот – большую часть времени заставлял меня делать всё самостоятельно, чтобы я училась ухаживать за собой.

Но не спускал с меня глаз и всегда был на подхвате.

Я устроилась поудобнее, радостно похлопала ладонями по столу, ожидая свою еду, и Уинтер рядом запищала, поторапливая его. Из меня вырвался смешок.

За всё время, что была здесь, Дэниел постоянно разнообразно кормил меня, но сколько бы я не ела, всё равно продолжала оставаться настолько худой, что были видны кости.

Халат разошёлся в стороны, когда я придвинулась ближе к краю, и прежде чем поправить его, мой взор упал на голые бёдра.

Сколько нужно было есть, чтобы поправиться?

Я немного приподняла ноги, затем опустила их и сделала так ещё несколько раз, смотря как бёдра едва расплываются, когда приземляются обратно на матрас.

Улыбка накрыла мои губы.

Взгляд опустился под стол – к пальцам ног – и я хаотично подвигала ими, всё ещё не веря, что могла с такой легкостью делать это.

Около двух месяцев назад моё тело не принадлежало мне и, казалось, никогда не станет.

Люди наверняка не осознавали насколько нереально иметь контроль над самим собой, принимая его, как должное.

Только попрощавшись с чем-то, что кажется тебе обыденным, ты начинаешь понимать важность и потребность в этом.

Дэниел поставил на стол передо мной тарелку и стакан с соком, а сам уселся на стуле, приставленном к стене напротив. Но прежде они с Уинтер переглянулись, безмолвно договариваясь о чём-то.

Я наколола несколько макаронин с сыром на вилку и запихнула их в рот, но едва успела проглотить, как удивлённо уставилась на мужчину, пристально следящего за мной.

– Что? – усмехаясь, спросил Дэниел.

– Это вкуснее всего, что ты приносил мне до этого!

Я надеялась, он не обидится. Вся еда, что он приносил мне, была вкусной, но эта…

Однако на его лице показалась радость.

Наколов на вилку ещё больше и макарон и сыра, непременно отправила их в рот.

– Правда?

– Правда, – жуя, невнятно ответила я.

Дэниел удовлетворённо откинулся на спинку стула, сложив руки на своей груди. И я стала сомневаться, что еда была причиной того, что у меня во рту собралось так много слюны.

Татуировки выглядывала из под рукавов чёрной футболки мужчины и покрывали собой руки вплоть до пальцев. Тёмно-каштановые волосы были аккуратно подстрижены, а карие глаза, которые большую часть времени казались мне бездонными, гипнотизировали.

Дэниел редко отводил от меня взгляд, как и я свой от него.