Электрическое бессмертие

Бизнесмен, в школе получивший четвёрку по отечественной истории не благодаря знаниям, а по либерализму учителей, наморщил лоб. К проблемам сохранения сбыта дражайшие родственнички, загнувшиеся сто или двести лет назад, ни малейшего отношения не имеют. Если мелкому вздумалось грузить отвлечёнными вещами, такое делают в бане или под соснами у мангала, но никак не среди рабочего дня.

Игорь вздохнул. Проще сделать вид, что дослушал – быстрее отцепится.

- Ну как же! Наркевич-Иодко – выдающийся врач, изобретатель. Костюшко возглавил крупнейшее в Польше восстание в конце восемнадцатого века.

- Ну, это тема. Наша польская родня бунтовала, наши же русские предки успешно её вырезали. Или вообще не участвовали. Олежа, тебе скоро тридцон, не пора ли взрослеть? Отцовское бабло спустил за год, занимаешься абы чем. Генеалогическое древо – это круто, но плоды с него ни съешь, ни продашь.

- Вот и ошибаешься! – хитро прищурился младший. – От Иодко осталось поместье с развалинами замка, и других живых наследников не объявилось. Два гектара земли на берегу Нёмана, руины, лес, и это в сотне километров от столицы европейского государства – Белоруссии!

- Надо же, - протянул совладелец NarkevichDumbadze, способный выслушать деловое предложение от кого угодно, хоть призрака Карла Маркса, который в обнимку с призраком коммунизма[3] бродит по Европе, но не из уст непутёвого шалопая. – Отправляю с тобой нотариуса. К лету успеешь оформить недвижимость на нас? Порыбачу в собственном Нёмане.

- Не всё так просто, - весомо ответил Олег, демонстрируя взвешенное отношение к вопросу. – Надо ещё доказать, что наш дед Вацлав – внук именно того Якова. Понимаешь, когда крепостное право отменили, у многих крестьян вообще фамилий не было. Их записывали по фамилии помещика. Оттого бегают по России стада Орловых, Львовых и Голицыных.

- Хочешь сказать, что наши предки из крепостных? – терпеливо произнёс Игорь. Ему всё равно, чей он потомок – негра с Ямайки или Юлия Цезаря, если в каждой точке ритейла неликвидов на пять миллионов, а уценка по всей сети покажет жуткий убыток, и Гиви Думбадзе слетит с катушек.

- Уверен, что нет! Посмотрись в зеркало. Породу не скроешь, мы из благородных.

И без всякого зеркала ясно, что увидит. Невысокий крепкий брюнет с проседью и плотно сжатыми узкими губами, в отличной физической форме для своих сорока. Строгий дресс-код, в неофициальной обстановке сменяемый на спортивку или рыболовно-охотничий прикид в стиле «милитари». Полная противоположность расхристанному брату, в которого словно вселился дух какого-то из хиппи шестидесятых годов, загнувшегося от передоза.

- О'кей, младший. Двигай один. Нотариуса с доверенностью пришлю после скана документов о подтверждении наших прав наследования.

- Ноу проблем. Только это… бабоса подкинь.

Игорь откинулся в кресле.

- И почему я не удивлён? Вру, удивлён, что заход про деньги начался только через пять минут после твоего явления.

- Расходы, сам понимаешь… Билеты, пятое-десятое.

- И казино в Белоруссии не закрыли как в Москве, верно? Слушай, мелкий. Ты вроде рекламщикам рисунки продаёшь, веб-дизайнером подрабатываешь. Сотка в месяц выходит? На белорусскую бульбу хватит?

Олег с видом обиженной добродетели вернулся на стул.

- Опять жмёшься. Для нас обоих стараюсь.

- Старайся лучше.

- Не солидно это. Приодеться надо. Читал в Интернете, вопросы с такими большими участками земли у них Батька лично решает.

Он красноречиво посмотрел на дырявое колено – не идти же в таком виде к главе незалежного государства, чем добился тоскливого вопроса:

- Сколько?

- Ну, хотя бы миллион рублей…

Не самая большая сумма в природе, но как некстати! Игорь вспомнил вдруг фильм «Золотой телёнок», его рекомендовали посмотреть для изучения тысячи способов некриминального отъёма денег. Там человек бомжеватого вида приставал к предпринимателю, занудно выпрашивая «дай-миллион-дай-миллион».

- Думаешь, это просто? Заработать, заплатить налоги.

- Да ладно тебе! Как будто в девяностые не жил. Можно подумать – хороводы водил вокруг ёлки.

И ты туда же. Насмотрелся боевиков и не понимаешь, что Россия изменилась. Старший скривился и набрал на клавиатуре короткое распоряжение бухгалтерии.

- Получишь кредитную карту, на ней триста пятьдесят тысяч. Не дай Бог увижу, что кэшем снял свыше пятёрки или расплатился в казино, лучше в Москву не возвращайся. Археолог, блин...

- Спасибо, брат!

Игорь открыл рот, чтобы бросить вслед: заглянешь к Александру Григорьевичу, передавай привет. Представил несносного брательника, пытающегося проскочить мимо президентских бодигардов как только что возле секретарши в приёмной, и шутить расхотелось.

Накануне всенародных длинных праздников, вырубающих Россию с первого по девятое мая плюс день на выздоровление, Игорь завалился к партнёру и присел на краешек стола.

- Гиви, я уеду до десятого. Разруливай.

Сын гор, а точнее – внук, раз ещё дед с бабкой перебрались в Москву, господин Думбадзе сделал вид, что ослышался.

- Генацвале, я правильно тебя понял?

- Нужно уехать.