Читаем Электрическое бессмертие полностью

Приехали. Стоило переться в другую страну и рисковать жизнью, чтобы услышать нечто вроде «враг твой – трефовый валет, а дорога ему в казённый дом»?

- Слушайте, гуру, а нафига вы Павла пришили?

Обитатель шахты склонил голову набок.

- Странный вопрос. Вы уверены, что это вас касается?

- Он мне до лампочки. Хочу понять, с кем имею дело.

Узколиций согласно кивнул.

- Резонно. Во-первых, у него рак лёгких. Уже никакая магия не поможет. Странно, что не загнулся ещё на выходе из моей кельи. Считайте милосердием – отправил его душу на перерождение, не обрекая на финальные мучения в этом теле.

Что не мешало использовать его для вербовки клиентуры, лгать. Да и убийство, если соглашаться с их поверьями, здорово портит карму.

- Во-вторых?

- А во-вторых, увидев скелеты прежних визитёров и свежий труп Павла, вы поймёте – ступив на этот путь, обязаны пройти его до конца.

То есть сейчас получу предложение в стиле «Крёстного отца», от которого не смогу отказаться? Игорь улыбнулся и сунул сигаретную пачку в правый набедренный карман, где притаился «Вальтер». Большой палец нащупал знакомый выступ предохранителя, потом ребристый затылок курка.

- Ну уж нет. После приключений внизу не имею намерения сворачивать. Поэтому огласите ваши условия. Только не нужно красивых фраз «отдайте всё». Каждая услуга имеет свою цену. Назовите её. Сколько вам надо, чтобы перестать заманивать людей в подземелья, начать жить по-человечески? Наконец, помочь наследникам шахтёров, получивших здесь дозу радиации.

- Вот что значит – из Москвы! Вы только деньгами умеете мерять.

Игорь закинул левую ногу за правую, прикрыв ей набедренный карман. Вряд ли религиозный жулик сейчас внимателен, рассыпаясь соловьём о высших ценностях.

-… Вы просите о спасении близкого? Фактически – трупа? Тогда и цена другая. Жизнь за жизнь!

- То есть смерть другого?

- Или себя самого.

- Принято.

Стрелять в человека тяжело. И, слава Богу, не приходилось. В девяностые Игорь десятки раз доставал ствол, палил в воздух, делал дырки в полу, в стенах, в стеклах машин… Менял простреленный лобовик своего «БМВ» и ремонтировал офис после бутылки с «коктейлем Молотова». Но – судьба милостива, остался порожек, через который пока не переступил.

Подземный гуру что-то уловил шестым чувством. Или прочитал на лице упрямого клиента. Игорь выстрелил через карман, когда узколицый метнулся вперёд.

Грохот «Вальтера» звонко отразился от голых стен. Пуля угодила в бедро, чуть развернув в прыжке. Поэтому сокрушительно хлёсткий удар только скользнул по лицу стрелка.

Стул опрокинулся назад под сцепившимися телами. Игорь почувствовал железную хватку удушающего приёма. Пистолет застрял в кармане – видимо, затвор в движении прикусил ткань. Снова на грани потери сознания, Наркевич увидел те же сиреневые искры, что и в щели на выходе из логова. В порыве отчаяния, вкладывая оставшиеся силы без остатка, извернулся и упёрся ногой в живот гуру, жёсткий, словно сотканный из стальных тросов. Удар!

Со дна вентиляционного колодца донеслось эхо падения тела.

***

Российская Империя, 1887 год

Тётка Ганна недвижно лежит на столе, закрыв глаза. Ей, наверно, лет сорок-сорок пять, по городским меркам – ещё можно плясать на балах. Но тяжкая деревенская жизнь старит до срока. Дед Михась, куда более старший, выглядел её ровесником.

- Дапамажите, пан Якуб! Всё село уповает.

- Я не Господь Бог, Михась, да и наши опыты далеки от завершения.

Дыхание хриплое, губы синие.

- На что жаловалась?

- В груди тесно, болело вось тут, хрипела як стары мерин. Но хто ж в августе да лекаря ходит? Страда! Хворобы за зиму пройдут, коли Бог даст.

- Стало быть, сердце больное. Сейчас пригашу свет, запоминай, что увидишь.

Подвал под усадебным домом, успевший дать почву для досужих пересудов местных обывателей, погрузился в полумрак. На простом крестьянском, но вполне доходчивом языке Михась подробно поведал, что у левой груди свечение слабое, «ни бы в яму провалено». Хозяин запалил лампу и торопливо записал слова помощника, взялся за рисунок, чтобы отметить точки для гальванического воздействия, но бросил. Ганна умирает, ей нужно помочь сейчас или расписаться в бессилии.

- Стань на гуттаперчевый коврик.

Гудение аппаратов, нагнетающих невидимый ток в катушки и банки, как всегда ввергло плотника в трепет. Затрещал прерыватель, рассыпая искры, куда более яркие, чем с уроненной головни. Подвальный воздух заполнился привычным запахом грозы, барин называет его мудрёным словом «озон».

- Начинаем!

Наркевич-Иодко замкнул рубильник. Голосящие приборы сменили тон. Михась ощутил, что волосы вокруг лысины дыбом встают, веником встопорщилась борода. Не впервой, но жутко.

Электрическое сияние опутало женщину. Она изогнулась, руки судорожно сжались, несколько раз дёрнулись ноги… И вдруг вытянулась, словно уснула.

- Отмучилась, страдалица.

- Дьявол! – воскликнул пан, выключил рубильники и бросился к Ганне. Он достал из халата маленькую трубочку, приложил её к груди усопшей, приник к другому концу ухом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Красная рука
Красная рука

Произведение написано в детективном жанре с элементами научной фантастики. События, описываемые в романе, происходят в Калифорнии. Лейтенант криминальной полиции Питер Саммерс в конце своей карьеры расследует ограбление банка, которое на первый взгляд представляется довольно банальным — охранник ночью совершает хищение из хранилища крупной суммы денег, передает их своему сообщнику и, вернувшись на свое рабочее место, кончает жизнь самоубийством.Многочисленные экспертизы указывают на причастность к преступлению только одного человека — охранника банка. Однако просмотр записей системы видеонаблюдения банка, сделанных в момент совершения преступления, приводит к заключению, что охранника заставили совершить хищение денег, а потом застрелиться. Причем, сделано это сравнительно быстро и предельно жестоко. Каким-то образом воля человека была сломлена в считанные минуты.

Александр Николаев , Артур Ллевелин Мэйчен

Фантастика / Мистика / Детективная фантастика