Электрическое тело (ЛП)

Я ненавижу мысль о мертвых наноботах, плавающих в моей системе, но я протягиваю руку. Ксавье вонзает иглу мне в кожу, и я задыхаюсь от боли — иглами теперь почти никогда не пользуются, и я видела их только когда маме делали капельницу или что-то в этом роде. Ксавье протирает прокол антисептиком и заклеивает его пластырем, прежде чем снова упаковать аптечку.

— Нам пора, — говорит Джули. Она отталкивается от стены, к которой прислонилась. У нее разбита губа, а красные пятна указывают на синяки по всему телу. Даже Ксавье, попавший в завалы, не остался невредимым. — Возможно, они не смогут выследить принцессу, но они точно знают, где были эти твари, и теперь, когда мы вывели этих двоих из строя, они пришлют замену.

Джек кивает. — Правильно, — говорит он. — Давай разделимся. Ксавьер, ты можешь нести Акилу?

Ксавье кивает и выбирает мою подругу — ту, что похожа на нее, — я уже не знаю. Но он легко берет ее на руки.

— Вы с Джули отправляетесь на войну. Я возьму Эллу, и мы сможем заснуть, чтобы потом не спать.

— Спать? — спрашиваю я.

— Код, тупица, — говорит Джули, уже толкая Ксавье дальше по туннелю. — Эта штука все еще жива, возможно, она записывает. — она кивает на мою мать. Хотя линза в ее глазу закрыта и она совершенно неподвижна, в ее зияющем черепе все еще искрится электричество. Возможно, она не безнадежена.

— Пошли, — говорит Джек, втягивая меня обратно в потайную пещеру, в которой мы сидели на корточках до прихода Акилы и мамы.

Тьма окутывает нас.

Глава 48

- Сюда, - зовет Джек, толкая меня в узкое пространство. Только спотыкнувшись, я понимаю, что здесь есть ступеньки. Мы не просто в какой-то маленькой расщелине в системе туннелей… мы в отдельной пещере, совершенно отдельном туннеле, выглядевшем намного старше, чем те, которыми пользовались Зунзаны. Я медленно поднимаюсь по неровным ступеням, Джек следует за мной, так близко, что я чувствую тепло его тела, контрастирующее с холодным, влажным камнем.

- Здесь они не смогут найти нас, - говорит Джек, поднимаясь по ступенькам позади меня. - Наверно…

- Наверно?

Длинные шаги Джека заставляют и меня ускорить шаг. - Я имею в виду, что надеюсь на это. Но…

- Но?

- Но нам нужно идти дальше, - вот что я хочу сказать. Ну же!

Единственный звук в тесном узком пространстве - это наши с Джеком шаги. Время от времени мы скользим склизскому камню, и к тому времени, как я наступаю на последнюю ступеньку, мои руки и колени практически полностью покрыты синяками, да ссадинами. Этот туннель древний — настолько древний, что кажется, будто он сделан самой природой, а не человеком, но лестница, по которой мы только что поднялись, явно была сделана несколько веков назад.

Джек хватает меня за руку и притягивает к себе, попутно зажигая маленький фонарик, о существовании которого я и не подозревала.

- Наконец-то мы здесь, - говорит он срывающимся от напряжения голосом.

- Здесь — это где?

- Ката-выход, - быстро говорит он, но я успела уловить слово, которое он пытался не произнести. Я вырвала фонарь из его руки и осветила им тоннель.

Она заполнена мертвыми телами.

Ладно, не телами.

Скелетами.

Сотни скелетов…

- Что это за место? - шепчу я.

- Катакомбы святого Павла, - отвечает Джек. Он пересекает пещеру и устанавливает фонарик в центре комнаты на круглом возвышении так, чтобы он отбрасывал свет и тени по комнате. Все, что здесь есть, - вырезано прямо из скалы. Гладкий, скользкий пол; низкий потолок; углубления в стенах, заполненные костями.

Через каменное окно я вижу длинный ряд прямоугольных углублений, похожих на узкие кровати, внутри каждой из которых лежал скелет. Многие из них слишком велики для углублений, и тот, кто положил туда тела, согнул им руки и ноги, чтобы те поместились.

- Это было еще во времена Рима, - говорит Джек. Голос у него мягкий, но отскакивает от каменных стен так, что кажется, будто каждый скелет что-то шепчет мне. — Такими захоронениями давно перестали заниматься, но когда началась гражданская война, они снова начали использовать катакомбы, помещая тела в склепы после смерти.

- «Они»? - переспрашиваю я.

- Бедняки. Те, кто не может позволить себе кремацию. Когда бомбили Валлетту и другие города - гибли целые семьи. Но у их друзей и родственников не было необходимых материалов или знаний для подготовки тел, и люди, приходившие сюда, чтобы похоронить мертвых, начинали болеть. Тогда «Зунзана» снова закрыла катакомбы, и честно сказать, довольно рано. Тогда люди начали хоронить прямо в море. Что бедняки до сих пор и делают в районе Фокра.

Мне вспомнились слова Джека о «Зунзане, о том, что она существовала задолго до него. Организация, работающая скрытно, исправляющая ошибки правительства. Когда-то она была достаточно обширной и влиятельной, чтобы помогать людям хоронить мертвецов в военное время, а теперь — это всего лишь трое подростков, изо всех сил пытающихся показать миру невыразимое зло.