Электрическое тело (ЛП)

− Может быть, я смогу жить, если вернусь тем же путем, что и ты. Может, я получу твое тело, а ты останешься в моем, пока оно не умрет.

Представитель Белл пробирается ко мне, шатаясь, как зомби. Яркие, мерцающие искры вспыхивают быстро, как стробоскоп, и он приближается с каждой вспышкой. Я поворачиваюсь на каблуках. Бежать. Я должна покинуть его разум и найти свой.

«Ты не в своем уме, Элла».

Голос отца прерывает мои мысли. Черт! У меня не может быть нервного срыва, никаких галлюцинаций, никаких пчел, жужжащих в моем мозгу.

Представитель Белл хватает меня за запястье, оставляя на коже горячее красное пятно крови. Я ускользаю, убегаю. Слышу его приближающиеся шаги, дыхание на моей шее. Искры его мыслей теперь шипят, гаснут, как задутая свеча, а не вспышка молнии. Я слышу позади себя звуки: детский смех, всхлипывания, непонятные слова, приглушенные стоны, радостные крики.

А затем наступает тишина.

Я медленно останавливаюсь. Представитель Белл все еще преследует меня, но он будто бежит по беговой дорожке, а я стою на месте. Как бы он не старался, добраться до меня он не мог.

Запахло апельсинами.

Представитель Белл останавливается.

− Я не хочу умирать, − стонет он.

− Я тоже, − шепчу я.

Тьма окутывает нас.

Глава 67

Я не знаю, где я.

− Элла! — кричит кто-то. Я не узнаю голос, но он наполняет меня теплом и уютом.

− Эй? — зову. − Где я?

− Элла! — продолжает кричать кто-то, но я не могу понять, откуда исходит голос. Звук обволакивает меня, распространяясь, как пролитая вода, а затем испаряясь в тишине.

− Где я? − снова шепчу я.

Тьма простирается на вечность.

Я делаю несколько шагов вперед, но это ощущение нереально − я не могу сказать, действительно ли я двигаюсь, потому что все − есть ничто. Я чувствую, как что-то влажное и теплое скользит по моей щеке, и я касаюсь слезы кончиками пальцев, смахивая ее.

Представитель Белл мертв. Теперь я в этом уверена. Он ушел. Я… я там, где он был, а теперь его нет, и я застряла. Я застрял в пустоте мертвого тела и не знаю, как выбраться.

Сердце колотится в груди, я хватаю ртом воздух. Что, если я никогда не смогу выбраться? Что, если вечность − это ни что иное, как одиночество во тьме? В ловушке чужой смерти.

Я падаю на пол. Но пола нет. Лишь иллюзия, но когда мое тело поддается, я понимаю, что плыву. Я вытягиваюсь, пальцы на руках и ногах болят, но нет ничего, совсем ничего, и я втягиваю себя в себя, обхватив ноги и подтянув колени к подбородку.

Я одна.

Может, когда умер представитель Белл, умерла и я.

Может, это оно.

− Элла! − голос снова ревет и, наконец, я узнаю его.

− Джек? − говорю я, поднимая голову и тщетно вглядываясь в темноту.

− Элла, проснись, пожалуйста, проснись, − голос стал мягче, почти пропал.

И тут меня окутывает последний шепот.

− Ты нужна мне.

Я открываю глаза.

Я ожидала, что первым делом увижу Джека, но его нет рядом. Он оторвал часть от кресла грез − один из подлокотников, тот, что не соединен с моим наручКОМом, и воткнул ее в панель управления у двери. Я срываю электроды с кожи и вскакиваю со стула.

− Что происходит? − я задыхаюсь и хватаюсь за голову, на мгновение меня охватывает головокружение.

− Я слышал выстрел, − говорит Джек. − Я прошел через холл и увидел… − он оборачивается и видит меня. − Ты в порядке?

Я отмахиваюсь и встаю. − Я в порядке. Такого раньше не было.

Когда я увидела, как угасает последняя искра жизни в моей матери, это было совсем не похоже на цунами боли и сожаления, эту внезапную вспышку тьмы и смерти.

Раздвижная дверь, ведущая в комнату грез, скрипит, пока механика пытается ее открыть. Джек чертыхается, загоняя обломок стула глубоко в электронный замок. Я слышу тяжелый стук задвижек, вонзающихся в пол и закрывающих дверь.

Джек резко оборачивается. − Это была ловушка. Все это − ловушка.

Я снова спотыкаюсь и сажусь в кресло.

− Здесь была Премьер Министр. Она убила представителя Белл, − говорит Джек. Его взгляд дикий, наполненный паникой. − Я видел… видел пистолет в ее руке. Пулевое отверстие…

− У него есть сын, − это все, что я могу сказать.

− Элла! − я слышу ПМ Янг, как она зовет нас из-за закрытой двери. − Открой, пожалуйста, дверь, дорогая.

Я слышу эхо голоса представителя Белл, умоляющего меня понять. Он был напуган. Он не хотел предавать нас… но предал. ПМ Янг заставила его привести нас прямо сюда, туда, где она контролирует ситуацию, а затем убила его. Потому что у него был сын, последний в семье, которую она уже почти разрушила.

− Я не смог тебя разбудить, − говорит Джек. − Не смог тебя вытащить, − похоже, он убежден, будто обрек нас всех.

Я дикими глазами оглядываю комнату. Все, что должно было обеспечить нам комфорт − сломанное кресло, стены с сенсорными экранами и успокаивающим светом − это все лишь атрибуты тюрьмы.

Он не смог меня разбудить, поэтому запер нас здесь.

− Другой двери нет, − говорю я, поворачиваясь к Джеку. − Это единственный выход.

Челюсть Джека напрягается.

Дверь отзывается глухим эхом.

Я поднимаю запястье, мои пальцы скользят по экрану КОМа, надеясь позвать на помощь. Но ничего не происходит.