Электрик

– Брось ты эту херь! Не надо выискивать в биографии этих тварей причины. Не надо! Я не знаю, кто там виноват – общество, папа с мамой или подружка, отсосавшая у него на заднем сиденье его «копейки». Да и прямо сказать, мне начхать на причины! Я вижу результат, и я просто обязан засунуть эту тварь на строгач, в одну камеру с еще большей паскудой. И чтоб они жрали друг друга до победного конца. А с твоей философией его признают невменяемым – и на лечение…

– Я не думаю, что на «лечении» ему будет лучше, но…

– Но людей-то, которых он порешил, уже не вернуть.

Они замолчали. За окном слышались звуки проезжающих машин.

– А откуда такая полная информация? – Саша поднял листок в клеточку, на котором было написано красивым почерком: «Характеристика на ученика 9 «а» класса…»

– А посмотри на титульный лист.

Саша перевернул и всмотрелся в тусклые печати. «Совершенно секретно» – говорила одна, «ТОЗ» – значилось на другой.

– Пациент работал и там?

– Да. Лет десять назад.

– Но каким образом? Они же не дают?

– Срок давности, что ли, вышел, может, и мое обаяние помогло, в общем, вот он, – Толик положил ладонь на папку, – результат.

Цыганков посмотрел на наручные часы, и улыбка слетела с его губ.

– Я сейчас, – произнес он и вышел из кабинета.

Саша еще раз пролистнул дело. Остановился на фотографии. Мужчина тридцати лет в темном костюме строго смотрел со снимка. Обычный, такой как все, пионер, комсомолец, спортсмен и, черт бы его побрал, ксилофонист. Работал электриком, у сослуживцев был на хорошем счету…

«Надо же, – подумал Фролов, – в детстве ударило током, а он стал электриком. Меня в десять лет собака укусила, так я до сих пор подпрыгиваю от лая даже с телеэкрана».

На хорошем счету… Что же с ним все-таки случилось? Саша поймал себя на мысли, что пытается докопаться до причин, толкнувших Мансурова на убийство. На тридцать убийств. Последняя несостоявшаяся жертва сбежала, и только благодаря ей им удалось распутать этот моток электропроводов. Фролов улыбнулся придуманной только что метафоре. Нет, все-таки Толик прав. Каждый должен заниматься своим делом. Бухгалтер, милиционер, электрик… Тьфу ты!

– Фролыч, по коням! – в кабинет влетел Цыганков.

– Куда?

– Наш пациент обитает в Подлесном.

– Откуда слив? – спросил Фролов, но, увидев улыбку на лице Анатолия, добавил: – Ах да, обаяние или срок давности!

– Где-то там. Ладно, хватит болтать. Ты на машине?

Сашка достал ключи и бросил Толику.

– У Шасыной масыны хоросые сымны.

– Я бы даже сказал: у Шаньки новенькие шанки, – улыбнулся Цыганков.

* * *

Толик заглушил двигатель и посмотрел на Фролова:

– Кажется, здесь.

– Ну и дыра… – протянул Сашка. – Когда брали Шахматиста, и то обстановочка веселей была.

– Да, навел на нас жути этот Мансуров.

Оба молчали и смотрели на старое двухэтажное здание. Александру даже показалось, что ДК чулочной фабрики излучает зло. От чего ему стало тревожно.

– Я как-то спросил у Шахматиста, – чтобы успокоиться, произнес Фролов, – закончил бы он убивать, если бы все-таки смог извести шестьдесят четыре человека.

– И что он ответил? – поддержал разговор Цыганков.

– «Всегда можно взять еще одну доску и начать новую игру», – сказал он мне.

Снова наступила тишина. Дом черными глазницами окон взирал на пришельцев сквозь безмолвную темноту.

– Не пойму я, зачем им все это? – скорее сам у себя спросил Фролов. – Ведь можно же просто собирать марки, значки, открытки…

– Ты опять? Ну ладно, объясню. Любое увлечение сродни мании, – нравоучительно произнес Цыганков. – Был у нас один Филателист. Так он на марки заманивал двенадцатилетних пацанов.

Фролов понимающе кивнул.

– Суки больные. – Сашка посмотрел на приятеля, будто сомневался, рассказать ему или нет, потом все-таки решился: – Мне вчера сон какой-то странный приснился. Сижу я не то в инвалидном кресле, не то на электрическом стуле.

Саша замолчал в ожидании какого-нибудь острого словца от Цыганкова, но тот только нахмурился и кивнул, мол, рассказывай, я тебя слушаю. От этого Фролову стало как-то жутко. Что-то похожее на плохое предчувствие пробежало по животу, проскользнуло в грудь и мокрыми холодными пальцами сжало сердце.

– Понимаешь, я-то стул электрический только в кино видел, а тут так натурально все, будто я каждый день вокруг этой сидушки пробегаю. Сижу я, значит, а ко мне разные проводки и датчики подходят…

– Так, может, это детектор лжи? – предположил Толик.

Долгожданная реплика приятеля не ослабила хватки щупалец страха и предчувствия (да, все-таки это было оно).