Электрик

– Обещаю.

* * *

Запах дерьма (что это же можно назвать экскрементами или отходами жизнедеятельности животных, Тутуев узнает немного позже, сейчас для него это все было дерьмом) был настолько резким, будто их всех искупали в нем. Вова поднял глаза на мужчину.

– Куда мы идем? – спросил мальчик.

– Ко мне домой, – ответил незнакомец.

– А зачем? – подала голос Аленка и проглотила последний кусок шоколадки, подаренной этим лысым. Детское личико было все перемазано.

– Мы будем глядеть мультики, – улыбнулся мужчина.

Володя дернулся и вырвался из руки лысого.

– Мы не пойдем с тобой никуда, – сказал он, подошел и вырвал руку Алены из больших, как сардельки, пальцев мужчины.

– Ты чего это? – Наглая улыбка на лице пугала еще больше, чем намерения незнакомца.

– Ничего! Мы пойдем и все расскажем папе.

– Папе? – Мужчина улыбнулся еще шире. – Я тебя шлусаю, шинок.

Паровоз проснулся. Он развалился на электрическом стуле. Колтун сидел на ящике перед щитом управления и перебирал схему кнопка – пускатель. Простейшая схема. Для человека знающего проще может быть только строение организма одноклеточного. Но Вова по окончании института, как ни странно, к знающим не относился и на первом же экзамене на допуск засыпался. Законы Кирхгофа, законы Ома – все это он не понимал, но смог хотя бы выучить наизусть. Почему бы и нет? Ведь выучил же он когда-то отрывок из «Евгения Онегина». А вот со схемой было не так все просто. Тут надо было включать мозг. Чего он не хотел делать до тех пор, пока не перешел на другое место работы, где ему наконец-то пришлось все попробовать своими руками с подключением к этому процессу мозга.

Я хочу стать электричем, как папа.

Вот оно, ключевое слово, – «папа». Сомнения по поводу отца посетили голову Тутуева впервые. Всю жизнь, по крайней мере, что помнил Владимир, его отец (а его ли?) работал водителем. То есть человек водит машину, возможно, он даже ас в этом. Да что там? Он бог вождения! Но только вождения, а что касалось электричества, этот самый бог был словно ученик первого класса начальной школы, каким-то чудом попавший на лекцию по основам электродинамики. Даже чтобы повесить люстру, он звал кого-то с работы.

Я шлусаю тебя, шинок!

Очень интересный у него выговор. Мужик шепелявил, и что-то подобное Вова уже слышал. Он вспомнит потом, обязательно вспомнит.

Тутуеву иногда казалось, что он находится как во сне. Будто видит свое тело откуда-то со стороны. Им кто-то управляет. Он даже не мог вспомнить, когда, откуда и, самое главное, зачем сюда пришел Димка. Вова хотел было спросить, но вовремя остановился. Потом насмешек не оберешься. Раз он здесь, значит, так надо. Тем более он шарит в электрике. Еще одна пара рук не помешает.

Вдруг Колтун дернулся и уронил пассатижи. Они с звуком, похожим на выстрел, упали на бетонный пол. Вова дернулся, окончательно очнулся ото сна и произнес:

– Тисэ, мысы! Кот на крысэ!

* * *

Игорь хорошо помнил, где находится этот самый «Дом монстров». Он даже вспомнил, что именно так они его и называли в детстве.

За несколько десятилетий своего существования здание вросло в землю практически по окна первого этажа. Дом будто цеплялся за последнюю возможность пожить без обузы – людей, снующих по нему. Если пожить всемогущий человек ему позволил, то от полного своего присутствия так и не избавил. Формально здание было пусто уже лет двадцать. По крайней мере, сколько Игорь себя помнил, ДК пустовал. Двухэтажное здание стояло на холме в окружении леса и злобно взирало пустыми глазницами окон на снующих по улице Чапаева людей. Оно ненавидело их и ждало с нетерпением, когда кто-нибудь попадет в его стены.