Электрик

— Лица заматывайте тряпками, гнус болотный тут очень злой, веток еще нарубите. Будете лошадей под уздцы вести и от гнуса защищать постоянно, чтобы глаза не выел, — уверенно командует Товер, остановив свою телегу метрах в тридцати от болота.

Да, накомарников и энцефалиток у нас нет, поэтому приходится надевать широкополые шляпы, завязывать допотопные банданы и прикрывать лицо тряпками, все по примеру Товера.

Он еще показывает, какой травы нарвать, чтобы меньше гнуса лезло, тоже хороший совет, поэтому натираем руки и лицо обильно травой, хотя наши лучницы делать этого не хотят.

— Скажи им, чтобы терлись, а то выедут с болота с распухшими рожами, — толкает меня локтем Товер, посмеиваясь про себя.

Приходится скомандовать Ксите с Фиалой не тупить, а слушать советы умного человека и красоту свою не беречь зря.

— А то от нее ни хрена не останется, будете несколько дней через щелочки на белый свет смотреть!

Еще пару пучков травы проводник развешивает на морде своей лошади, однако сразу говорит, что это не ахти помогает.

Ну, мы тоже рвем и старательно ломает большие ветки кустов, нам побольше лошадей защищать придется.

— Если скотина взбесится и в топь прыгнет, тогда уже не спасти, режьте постромки, не жалейте, — дает последний совет Товер и трогает свою повозку, крепко держа лошадь под уздцы.

— Как-то слишком торопливо все получается для такого опасного мероприятия, — настойчиво чувствую я, однако похоже, что нашего проводника все это не особо волнует.

Его дело нас отвести и все.

Едет прямо в болото, за ним следом трогаемся и мы, стараясь не отставать ни на метр. Наши лошади пошли следом за телегой Товера, не раздумывая, только потом поняли, что ступают уже по воде, прикрывающей каменную дорогу в болоте.

Однако если дороги дальше не будет, придется бросать наших лошадей и подводы, развернуть их на узкой дороге точно не получится, как и пятиться задом.

Да, сапоги мокнут в мутной чаче, однако под ногами и правда спасительная твердая гладь, небольшие наносы грязи и пучки сгнившей травы не мешают нам ехать.

Рядом с проводником на всякий случай, идет один из наших и еще Ксита наготове со своим луком на второй телеге.

На такой же всякий случай идущий последним Вертун втыкает-кидает на середину пройденной дороги ветки с листьями, чтобы ориентироваться на них в крайнем случае. Если придется возвращаться назад, будет кое-каким ориентиром. Товер это заметил, ничего не сказал, только что-то злорадное появилось у него в сознании.

Так, пошли какие-то непонятки для меня, мы же с ним щедро рассчитались уже, а у него в душе не то, что благодарности нет, обычного сочувствия беглецам не видно. Придется с ним не так сразу расстаться, как он захочет. Понятно, что после наших ног, копыт лошадей и колес телег остается хорошо заметный след, однако такие предосторожности больше для своего личного упокоения.

Зато я заметил, что даже в такой мути можно разглядеть, как меняется цвет болота именно над каменной дорогой, чем-то все же отличается, заметно более темным светом под лучами яркого светила.

Которое здесь называют Ариал, как я узнал совсем недавно.

Наверно, цвет болота над дорогой и остальной его частью отличается именно в такое время, когда лучи светила падают под определенным углом на поверхность болота.

Ну, едем очень быстро, Товер задает темп, совсем не опасаясь упасть с дороги куда-то, привык уже хорошо так ездить похоже. Или еще какие-то ориентиры видит, нам пока непонятные.

Только растревоженный гнус не дает продохнуть, махать ветками приходится постоянно, иначе лошади начинает жалобно ржать и того гляди бросятся в топь, чтобы прекратить невыносимые мучения.

Лучницам пришлось тоже прыгать в чачу и спасать ветками свободных лошадей.

Вот так, отмахиваясь от кровососущих насекомых ветками и защищая постоянно животных, мы как-то довольно быстро добрали до едва возвышающегося берега на противоположной стороне болота.

Куда залетели с ходу, продолжая отмахиваться и спасая стонущих от гнуса животных.

Отъехали метров на сто от берега по почти ровной земле, после чего Товер решил с нами попрощаться.

— Все, приехали, ваши милости! Теперь вам только прямо, дороги правда тут никакой нет, поэтому держитесь по светилу, чтобы оно прямо перед вами опускалось. До темноты еще два часа, успеете доехать до леса, вдоль него идет дорога в сам Стомбург.

— А объехать его как? — спрашиваю я, внимательно присматриваясь к сознанию проводника.

Что-то непростое ощущаю я в нем, не похожее на чувство хорошо выполненной работы, поэтому насторожился еще сильнее и приглядываюсь осторожно.

— Да это просто, как появится впереди платный мост, так за ним сразу направо.

— А дальше как до Баронств доехать?

Тут в сознании Товера мелькает неприкрытая злость на вопрос, а потом какое-то внутреннее торжество.

— Там все время прямо, как город объедете, так только прямо!

— А вот это уже он врет явно, — понимаю я про себя.

Говорит первые попавшие слова, просто лишь бы что-то сказать и отвязаться от настойчивого клиента.