Электрик. Книга 2

— Наверно, зубами перегрыз веревку, несколько часов у него на такое дело было. А после моего копания в его мозгах, он теперь на все готов, чтобы спастись, отомстить за свою родню и еще особенно за то, что я копался в его голове, а значит — богом проклятый колдун.

Что же, он спасает себя и свою жизнь, а мы спасаем себя, все честно и понятно получается в нашем противостоянии.

Совсем зря это они, он с братом и племянником, вчера пришли в сумерках творить зло и всякие непотребства с нашими беспомощными ранеными. Теперь у меня руки развязаны полностью перед своей совестью, да еще ситуация вокруг не терпит никакой слабости и нерешительности в данный трудный для революции момент.

— Никакая контра не уйдет от нас! — так можно охарактеризовать его отчаянную попытку и мои намерения по этому поводу.

— Надо было его перед сном прибить. Для чего его дальше вести под своим ментальным контролем? Хлопотно это и вообще лишнее дело. Больше он, как проводник, точно не нужен. Дальше нас язык до Киева доведет.

Мужик отполз и затаился по-хитрому, теперь найдет на ощупь что-то твердое, камень или дерево, попробует освободить сначала ноги. Если перетрет веревку, вот тогда у него появится серьезный шанс убежать в родную деревню.

А нам это совсем не требуется, ни беглецов ночных догонять в полной темноте, ни погони за нами потом дополнительной и еще крайне увлекательной, но только для наших загонщиков.

И ушли мы совсем недалеко от места побоища, километров на десять-двенадцать, так что перевозбужденные недавним побоищем баронские дружинники на хвост сядут по первому сигналу быстро и плотно.

А уж как их мотивирует рассказ беглеца о том, что к нему забирались в голову и управляли им самим колдовским способом?

И еще свою ЭНЕРГИЮ мне нужно подпитать чужой смертью, она сейчас нашим раненым здорово необходима.

Такие у нас теперь правила выживания в этом жестоком мире, ведь не будь я необыкновенным человеком по своим способностям, так же остался лежать в том предгорном селе, где полегли наши товарищи.

Скорее висеть на дереве, конечно.

Впрочем, и до него, этого села, имел возможность сто раз по своей теперь бедовой жизни дальше не добраться.

Ведь по своему происхождения из простого народа, всегда должен терпеть и молчать в любом случае, как учит местная религия. И особенно, как пришлый откуда-то в земли королевства, вообще никаких прав не имею ни на что, кроме как работать больше всех за мелкий прайс.

Придется что-то сильно менять в нашей жизни.

Поэтому молча поднимаюсь с охапки веток и брошенного сверху на них покрывала, с немного освещенного лунами места захожу в полнейшую темень леса и понимаю, что забыл взять копье. И еще не вижу ничего, как теперь дойти до все так же медленно уползающего куда-то дальше пленника. Чтобы не выколоть себе глаза о повсюду торчащие ветки.

Смысла держать при себе пленника нет никакого, вчера вечером уже устал очень от крови и смерти, а вот теперь с половины ночи готов сделать с ним полный расчет.

Наощупь, что ли, за ним следом пробираться? Очень не хватает фонарика, но показывать инопланетные технологии своим спутникам я еще все-таки не готов.

Пусть пока привыкнут к мысли, что я обычный человек из Империи, который просто как-то чисто случайно получил СИСТЕМУ в свою голову. Потому что спасался от настоящих людоедов и пошел на такой отчаянный шаг.

Ну, отчаянный он именно для местных религиозных жителей, я-то очень доволен приобретением в своей голове.

Если к этому знанию теперь добавить еще то, что я настоящий инопланетный пришелец, то мне окажется гораздо сложнее обеспечить преданность моей команды.

А зачем мне лишние проблемы и хлопоты? От уже имеющихся едва-едва отмахался, но меньше их почему-то не становится.

Да и батареек там осталось всего на несколько минут работы, лучше оставлю фонарик для более серьезной проблемы, чем прибить крепко связанного по рукам и ногам и почти беззащитного сейчас беглеца.

Поэтому я приближаюсь на ощупь и на остатках лунного света к беглецу метров на десять, наношу ему ментальный удар с такого расстояния, довольно слабый, потому что для меня это еще слишком далеко. Однако, искренне надеюсь, что ему и этого пинка хватит поваляться без сознания несколько минут, а больше времени мне и не потребуется.

Приходится вернуться к повозке, разжечь вручную за минуту небольшой костерок, чтобы с ярко горящей сухой веткой в одной руке и копьем в другой отправиться в темноту. Дюжий мужик не успел освободить ноги, как не старался, но уже пришел в себя после моего хлопка и теперь пытается затаиться под какой-то корягой, не понимая, конечно, что я его все равно вижу.

Не обычным зрением, а вижу сероватое облако его сознания своим ментальным взглядом даже в абсолютно темном лесу.

Я не стал с ним долго возиться, воткнул ветку в мох, осветив на мгновение перекошенное от натуги лицо, оглушил его сильным ударом по сознанию и тут же заколол совсем.

Сделаю такой не красящий никого поступок в стороне от остальных глаз, чтобы все прошло морально легче для моих спутников. Что я тут с ним делаю еще, кроме убийства, никто не видит.