Читаем Электропрохладительный кислотный тест полностью

Как ни странно, но среди его потрясающих клиентов нет ни одной знаменитости. Все задания его связаны с марихуаной, а значит - почти всегда с американцами. Да.

В конце концов он достает свой фотоаппарат и каждого по очереди фотографирует.

Кизи говорит:

- Приходи к нам завтра вечером в гости. Будет много народу.

- К вам в гости?

- Ага, завтра у нас будет прощальная вечеринка.

- Прощальная?

- Ага. Мы уезжаем из Мексики - возвращаемся в Калифорнию и по этому поводу устраиваем прощальную вечеринку.

- Ну что ж, спасибо, амиго. Я приходить.

Так начался первый мексиканский Кислотный Тест.

Агент Номер Один отнюдь не был самым блестящим копом обеих Америк, и все-таки в самом деле настала пора прощаться со старушкой Мексикой. Пришло время запустить Фильм из всех проекторов. И заводить автобус. Новая фантазия заключалась в том, чтобы сесть в автобус и ехать; странствовать по Мексике, устраивать Кислотные Тесты и находиться в а в т о б у с е, при запущенном на все обороты фильме Проказников.

Они провели Тест в Мансанильо, во дворе Крысиной Лачуги Бэббса, под эгидой "Вегетарианской кухни". Тест был довольно скромный, и приглашены на него были все случайно оказавшиеся в округе торчки. "Благодарных Мертвецов", конечно, не было, и поэтому они дали десять монет латинскому ансамблю из полинейзийского ресторана, чтобы те приезжали играть в перерывах у себя на работе. В остальное время Проказники обеспечивали музыку сами, размотав все свои фантастические бухты проводов, с Гретхен на органе, с кинофильмами, светом и всем прочим. Всю ночь полыхали зарницы, что было как нельзя кстати, а Проказники-музыканты извлекали из своих инструментов резкие и странные китайские звуки, оглашая крысиную преисподнюю электронным воем. Не было только Агента Нумеро Уно.

Кизи и в самом деле надеялся, что этот малый придет. Он был безумен как раз настолько, чтобы вписаться в Фильм. Он представлял собой живое воплощение фантазии. Во всяком случае, лучше уж ему было собирать факты для своего потрясающего послужного списка здесь, чем скрываться среди кокосовых пальм, распаляясь и готовясь обрушить на них всю свою сокрушительную полицейскую фантазию. Что ж, в таком случае они пойдут прикалываться и музицировать на берег красного прилива.

Вновь пришли и заиграли полинезийские музыканты. Прикалываться под латинские синкопы было одно удовольствие. Потом - короткое затишье, и вдруг - что за чертовщина...

HOY! PRONTO!

...писклявый голос с противоположной стороны Крысиной Лачуги. Где-то я слышал уже этот крик, а, Космо?

HOY! PRONTO!

И все поворачиваются в ту сторону и затихают в предчувствии налета. Очередного налета в катавасии с мексиканским арестом. Ладно, налет так налет - посмотрим, как Федералес будут воплощать в жизнь свою фантазию под музыку марьячей, которые сбиваются на высоких нотах и вновь пытаются с ними совладать, подпрыгивая в гневе и сверкая золочеными окурками и золотыми звездами в зубах

HOY! PRONTO!

Входите же, ребята, у нас тут просто прикольный кошачий концерт...

...и из-за угла появляется всего лишь владелец полинезийского ресторана, злой как черт, потому что перерыв уже давно кончился, а его ансамбль застрял у этих полоумных, у него ведь и без того хватает проблем в сплошной красноприливной хандре, чтобы заниматься еще и этими бездельниками.

HOY! PRONTO! - непрерывно орет он. - Пошевеливайтесь! Быстро на работу, подлецы! - пинками, точно стадо баранов, гоня их прочь, подальше от исступления, царящего в вегетарианском ресторане.

HOY! PRONTO!

Сполохи прикольных зарниц вполне вписываются в общее безумие, и это добрый знак. Фильм продолжается.

На следующий день, так и не дождавшись от Агента Номер Один ни словечка, ни поступка, Проказники во всей красе выехали из Мансанильо на автобусе в сопровождении немногочисленного каравана легковушек. Они направились в Гвадалахару и в одном из тамошних ресторанов устроили Кислотный Тест. Тест занял два вечера, и каждый вечер туда являлся в сопровождении шикарной девицы элегантный мексикано в белоснежной мексиканской нижней рубахе, облегающей крепкий брюшной пресс, и каждый раз они оставались до самого конца, хотя кислоту и не принимали. Они лишь улыбались, танцевали и казались весьма довольными. Как выяснилось, это был шеф местной сыскной полиции. Мы не одни.

Автобус, нагруженный аппаратурой для Кислотных Тестов, переехал в Агуаскальентес. что в трехстах шестидесяти четырех милях к северо-западу от Мехико. Агуаскальентес расположен на высоте шесть тысяч футов, в тьеррас фрескас с райским климатом в конце лета, довольно причудливый город над разветвленной сетью туннелей, построенный... неизвестным племенем... Проказников во временном искривлении, много тысячелетий тому назад. Внезапно Сэнди охватил безмерный восторг. Свой мотоцикл он погрузил в автобус. С каждым днем он набирался сил и здоровья, все больше втягиваясь в мексиканское приключение.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное