Читаем Электропрохладительный кислотный тест полностью

Спасение? Кизи объявляет, что они вновь садятся в автобус - опять трогаются с места - и едут в Исаленское общество, что в Биг-Суре, в четырех часах езды к югу. По слухам, Исален представлял собой "опыт существования" - нечто вроде лишенного обычных удобств курорта на отвесной скале, примерно в тысяче футов над уровнем Тихого океана. Весьма эффектный уголок природы в стиле морских пейзажей девятнадцатого века. Далеко внизу с грохотом бьются о скалы волны; здесь, наверху, - искрящийся воздух и вид на полмира: горы, океан, небо - короче, все те зрелища, которыми и знаменит Биг-Сур. Там был домик с бассейном, была выложенная дерном тропинка, ведущая к краю скалы, а ярдах в ста от домика - несколько горячих серных источников: тоже высоко на склоне утеса, там можно было купаться, созерцая при этом вечный океан. Позади домика рядами стояли крошечные лачуги и несколько жилых автоприцепов. Они предназначались для клиентуры. Для клиентов, попросту говоря. Исален был местом, куда образованные и повзрослевшие люди среднего достатка съезжались на лето в попытке вырваться из опостылевшей Рутины и слегка порастрясти скопившийся на задницах жирок.

Главным теоретиком в Исалене был гештальт-психолог по имени Фриц Перлс. Это был высокий мужчина с козлиной бородкой, которому уже перевалило за семьдесят. Он всюду расхаживал в комбинезоне, сшитом из синей махровой ткани для купальных халатов. Он производил впечатление весьма ученого, авторитетного и знающего себе цену синего плюшевого мишки. Перлс был творцом Полета в Сейчас. Теория его заключалась в том, что большинство людей живет воображаемой жизнью. Люди живут либо только прошлым, либо тем, чего ждут в будущем, а это, как правило, равносильно страху. Перле пытался научить своих пациентов, последователей и исаленских клиентов для разнообразия жить Сейчас, в настоящем времени, чтобы полностью познавать собственное тело и всю информацию, поступающую от органов чувств, и, отбросив подальше страхи, завладевать мгновением. Они устраивали "марафонские турниры", для чего группа людей собиралась на несколько дней кряду, и все выкладывали всё совершенно открыто, не прячась уже ни за какими условностями и высказывая все, что чувствовали на самом деле крики, обвинения, объятия, слезы,- само собой, с величайшим наслаждением: "Хочешь знать, что я на самом деле о тебе думаю..." Одним из упражнений в Исалене было упражнение Полет в Сейчас, в котором полагалось попытаться описать информацию, поступающую в данный момент от органов чувств. Делался ряд беглых заявлений, начинающихся со слова "Сейчас": "Сейчас я чувствую, как ветер охлаждает испарину у меня на лбу... Сейчас я слышу, как по дороге на малой скорости поднимается в нашем направлении автобус... Сейчас я слышу, как в громкоговорителе звучит пластинка "Битлз"..."

Автобус? Пластинка "Битлз"? Путешественники в Сейчас - явились Проказники. Кизи приглашен в Исален провести семинар под названием "Полет с Кеном Кизи". Никто, однако, не рассчитывал на целый электрифицированный и орущий ансамбль Проказников. За несколько недель исаленская клиентура прошла большой путь, и многие уже начинали заглядывать за край Рутины. И то, что они увидели - там, в Стране Свободы, - было страшновато. Проказники были настроены миролюбиво, но они светились в темноте. Они резвились, как маньяки, в Горячих Источниках. Лишь очень немногие подписались на Полет с Кеном Кизи - даже в форме семинара.

Сэнди тем временем с неистовой силой бросало от ощущения паранойи к ощущению собственной божественной власти. И весь его полет был связан с автобусом. В какое-то мгновение автобус оказывается расписанным босховскими сценами его глубоко личного ада. Еще через мгновение - автобус полностью ему подчиняется. Както ночью он обнаруживает, что может одним взглядом смыть с автобуса краски. Он обладает способностью к психокинезу. Его взгляд несет в себе силу жизни или смерти. Внизу с грохотом разбиваются об Исаленский утес волны - а он пристально смотрит на автобус и... с м ы в а е т к р а с к и. Весь бок школьного автобуса он очищает до первоначального ярко-желтого цвета. Исчезает все сделанное Проказниками. Больное воображение? Он отворачивается и смотрит на Тихий океан и на звезды - потом вновь резко поворачивается к автобусу:::::ОН ВСЕ ЕЩЕ ЛИШЕН РОСПИСИ::::ВСЕ ТАКОЙ ЖЕ ДЕВСТВЕННО-ЖЕЛТЫЙ ШКОЛЬНЫЙ АВТОБУС.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное