Элемента.М

Ева помнила, что каждую пятницу в семье Дэна собираются на ужин. И обычно ничего грандиозного: салат, вино и рассказы о том, кто как провел эту неделю. Но стоял такой волшебный запах! Ева почувствовала его еще из гостиной. Пахло свежеиспеченных хлебом и чесноком. И Герман Валентинович пригласил всех не за стол, а к барной стойке.

- Небольшой разогрев! - и он отодвинул для Евы высокий стул.

- Начинку можно на выбор. Это - красный лук, но девушки обычно лук не сильно уважают. Поэтому можно выбрать помидоры.

- А можно выбрать обе? - улыбнувшись, спросила Ева.

- С чего начать? - Дэн положил ей на тарелку поджаренный ломоть хлеба, - Дай-ка угадаю! Лук?

Она кивнула.

- Или помидоры? - он показал на другую тарелку.

- Или помидоры! - ответила Ева.

- Или лук? - и он вернулся к первой чашке, но продолжать не стал, положил ей на хлеб внушительную ложку тушеного лука.

- И мне, - подала голос Алька, глядя на Еву.

- Лук? Тебе? - удивился отец, - Да не вопрос!

Алька посмотрела на свой бутерброд с опаской, но решительно откусила большой кусок. Ева последовала ее примеру и почувствовала, что хлеб был еще горячим.

- Мммм! - выразила София общее мнение об этом бутерброде.

- Полностью согласна! - прожевав, сказала Ева.

- Что-то мы не с того начали, - сказал Герман, разливая по бокалам вино.

- Именно с того, - сказала София, - Лично я вкуснее хлеба не ела. Ты превзошел самого себя!

- Вы сами испекли этот хлеб? - Ева обратилась к отцу Дэна со смешанным чувством восхищения и удивления одновременно.

- Вкусно? - ответил он вопросом на вопрос.

- Не то слово! В обычной духовке? - Ева оглянулась в поисках какой-нибудь чудо-печи.

- Если быть совсем уж точным, то домашний хлеб по итальянской традиции должен был быть несоленым и намного сильнее обсыпан мукой. Но мы же не итальянцы! - и он подал Еве бокал с вином.

Она украдкой посмотрела на Дэна, он сделал испуганные глаза глядя на бокал в ее руке, и она знала, что он имел в виду. Ева опустила глаза и улыбнулась.

- За знакомство! - предложила София.

- За знакомство! - поддержала ее Ева. Кроме них двоих вино пригубил только Герман. Дэн был занят, он дополнительно поджаривал в тостере ломти этого горячего еще хлеба до хрустящей корочки. А Алька пила воду.

- Помидорки? - спросил Еву отец Дэна.

- Обязательно! - искренне согласилась Ева.

- Тебе? - обратился он к Альке, та тоже кивнула.

- Дорогая? - обратился он к жене.

- Ни за что не откажусь! - ответила София, - А пьем мы что? Она попыталась было разглядеть этикетку на бутылке, - хотя какая разница! Я всё равно не запоминаю названия этих вин!

Она махнула рукой. И Герман, улыбнувшись, подлил в её фужер ещё вина.

Ева подумала, что, наверно, эти бутерброды назывались брускетта, но умничать побоялась. Она ничего не понимала ни в итальянской ни в какой бы то ни было кухне вообще.

- А помидоры с чем? - не унималась София.

- Мааам, ну зачем тебе? Ты никогда не будешь это готовить, - занудила Алька.

- Вдруг ты будешь! - ответила ей София.

- Я!? Шутишь!? - возмутилась Алька.

- Ну, вдруг! - не отступала София.

- Я тоже совершенно ничего не понимаю в хорошей еде, но это очень вкусно, - сказала Ева, краснея.

- Я сам ничего не понимаю, скажу тебе по секрету, - поддержал ее Герман, - но я понимаю, когда мне вкусно, а когда нет. Вот когда вкусно - это хорошая еда!

- Тогда за хорошую еду! - подняла бокал Ева.

И когда выпили, она всё же поинтересовалась с чем были эти мелко нарезанные помидоры на хлебе.

- Оливковое масло, соленые огурчики, оливки, чеснок, - ответил Герман Валентинович.

- А что у нас еще сегодня в меню? - подала голос Алька.

- Пичи, - ответил отец и больше не буквы не добавил, только хитро улыбнулся.

- А! Да? Зачем только я спросила? - Алька прикрыла ладонью глаза, опершись локтем на стол, словно спрятавшись от отца, и повернув лицо к Еве сказала: - Мне вообще нравиться эта папина привычка. Он обычно перед тем как начать готовить какое-нибудь новое блюдо, всегда нас с спрашивает: - Будете, ну, например, кя-си-ня?

Она пожала плечами, показывая Еве, что понятия не имеет что это такое.

- Мы говорим: не, не будем! Он говорит: ну, как хотите, я делаю только на нас с мамой. И оказывается, что кясиня - это какие-нибудь пончики с сахарной пудрой. Но мы-то отказались!

Ева улыбнулась в ответ.

- Потом опять. Будете му-та-кусь? Какой мутакусь? Что за мутакусь? Мы на всякий случай соглашаемся. И это оказывается тушеный шпинат с тыквой. Но отказаться его есть уже нельзя! Мы же сказали, что мутакусь будем!

- Что ты врёшь! - возмутился Герман, - я никогда не готовил никакой мутакусь!

- Но мог бы! - возразила Алька, - я просто для примера, потому что ненавижу и шпинат, и тыкву. А ты никогда не объясняешь, что именно будешь готовить!

- Как я могу объяснить, если я сам готовлю это первый раз? - возразил Герман, - честно сказать, оно у меня может и не получится. Но, ведь всё равно никто не знает, каким этот мутакусь должен быть на самом деле, - подмигнул он Еве.

- Да, только нам приходиться это есть!  - не унималась Алька, - Вот что ты сейчас сказал? Пучи?