Елена Прекрасная

Столица Эгеиды поражала своей эклектичностью. Все, что может, и что не может - тоже, - было заимствовано. Безуспешная попытка сплавить осколки в единое целое привела к невообразимой мешанине. Что было подлинно эгейское, так это страсть к бассейнам, огромным, многометровым, украшенным мрамором и мозаикой. Вода в них морская, непременно с какими-нибудь добавками - какие кому по вкусу. Особенно роскошными были императорские водоемы. Их непременно демонстрировали вновь прибывшим, сюда привел профессора Рассольникова смотритель Столичного музея - пожилой эгеец с подвижным очень милым человеческим личиком. Причем личико это гримасничало при каждой фразе, пытаясь изобразить то любезную улыбку, то умиленность и восторг. Атлантида не мог избавиться от мысли, что лицо эгейца странно знакомое. Будто он видел смотрителя раньше, и не раз.

- Никогда не думал, что маски так подвижны, - заметил Платон, то ли льстя, то ли насмешничая.

- Маски? - переспросил смотритель и обиженно поджал губы. Оскорбительно говорить: "маски"! Это не маска, уважаемый профессор Рассольников! Маски лишь у безродных стражей, да у выскочек-торговцев. А у знатных и высокородных обитателей Столицы настоящие лица. У нас самый лучший центр биокоррекции, где можно надлежащим образом изменить свою внешность. Мое лицо настоящее, как и все лица аристократов. И как лицо нашего императора, отца Эгеиды. За образцы взяты самые красивые людские лица.

Ну конечно же! У смотрителя лицо интернет знаменитости. Джекс Майклтон. Лет семь назад он был чрезвычайно популярен, но теперь уже начал забываться. Платон ожидал чего-то подобного. Разве может маска бледнеть? Или улыбаться, или...

- А руки?

Смотритель смутился.

- Замена рук куда сложнее. Хотя многомудрым обитателям Столицы необходимы человеческие пальцы, а не щупальца морской твари. Но не у каждого руки. Если мое положение достаточно прочное, великолепные руки окажутся позволительны. Чудные руки у нашего императора, отца Эгеиды. Голос смотрителя сделался слащавым, а на физиономии возникло умильное выражение. - Вы приглашены на сегодняшний прием?

- Приглашен.

- Какой вы счастливец. Несколько дней на Эгеиде, а уже удостоены...

- И что же, жители Столицы никогда не выходят в Океан?

- Уважаемый профессор, здесь не в чести подобные вопросы. У вас, обитателя другого мира, нет понимания нашего.

- Повсюду раковины, - подсказал Платон с усмешкой. - На дне и на суше.

Смотритель сморщился, будто проглотил что-то кислое.

- Океан для стада. У рожденных на островах Блаженства жизнь без Океана. Пышная жизнь, какую может дать только суша. Изысканцы тоже приверженцы суши, но их суша подвижна, и потому - не подлинна.

- Хочу поговорить о том рельефе, что я послал вам. Ведь он отнюдь не старинный. Это - подделка.

- Нет, нет, он подлинный! - У эгейца побелел нос. Стал прозрачным, как кусок льда. Неужели так страшно признать подделку подделкой? - Это очень старинный рельеф, новое подтверждение теории Слокса о том, что древние эгейцы вели непрерывные войны.

- Не стоит создавать теории, опираясь на фальшивки.

- А вот там, справа, замечательный образец космомодерна! - завопил смотритель, тыча "рукой" в ближайшее здание.

- Сама плита древняя, но я без труда установил, что предыдущий рельеф был уничтожен с ее поверхности и совсем недавно нанесен новый. Зачем?

Смотритель глубоко вздохнул:

- Вы не в восторге от эгейского направления космомодерна?

- Мне не нравятся фальшивки.

- Злой вы человек, профессор. Ваши слова, чтобы унизить нашу древнюю культуру.

- На древних рельефах нет воинов. Там нет крови, там...

Смотритель пришел в ярость. Буквально запрыгал в своем кресле.

- Нет у вас права судить нас! Находка в два-три камушка, прогулка по островку - и уже теория! Обычная людская самонадеянность. Эгеида - сложнее! Эгеида - древнее! Эгеида...

- А чего боятся эгейцы на суше? - спросил профессор. - Здесь есть свои черви, которых выпускают в нужный момент?

Смотритель открыл рот, ничего не сказал и вновь закрыл. Потом выпрыгнул из кресла и плюхнулся в бассейн. Он плавал прямо в перчатках, прижав руки к бокам. Когда вылез, был вновь спокоен и любезен. О рельефах они больше не говорили.

2.

Прием начался. Эгейцы покачивалась в воздухе в креслах-антигравах вокруг огромного бассейна с синей водой. Вода светилась. Люди, приглашенные на прием, передвигались на своих двоих. Платон поразился, как много на планете людей. Немало было и тритонов. Но они старались не лезть в первые ряды, держались небольшими группками по пять-шесть особей. Некоторые плавали по воздуху на креслах-антигравах. И лишь перепончатые ладони да ноги, снабженные ластами, их выдавали.

Среди гуляющих археолог узнал Брегена. В этот раз Ганс Бреген надел смокинг. Глава филиала попытался пройти мимо с таким видом, будто и не заметил Платона. Профессор Рассольников в последний момент шагнул навстречу и загородил узкий мосток, перекинутый через бассейн.

- А, и вы тут! - воскликнул Бреген с наигранной радостью. - Ну, отыскали что-нибудь интересное?