Елена Троянская

Его голос доносился издалека. Пошевелиться я не могла. Может, я умерла? И мой дух, прежде чем улететь, парит над телом, слышит голоса. Глаза не открывались, руки неподвижно лежали по бокам, как вырезанные из дерева.

– Мы шли через поле. – Голос Париса дрожал от волнения. – Она присела отдохнуть и потеряла сознание.

– Она беременна? – спросила Эвадна.

– Нет. Я сказал купцу, что беременна, но это неправда. Просто мы спешили уйти.

– Почему? – спросил Геланор.

«Потому что мы узнали про планы Агамемнона и Менелая. И еще про матушку», – хотела я ответить, но мой рот не издал ни звука.

– Мы встретили купцов на ярмарке. Они рассказали нам ужасные вещи! – Парис перешел на крик.

– Успокойся! – Геланор встряхнул троянского царевича. – Соберись с мыслями. Нужно смотреть в лицо опасности, какой бы она ни была.

– Целое войско – вот кому нам придется смотреть в лицо! – кричал срывающимся голосом Парис. – Агамемнон собирает армию, конфискует для нее корабли, а Менелай требует, чтобы женихи Елены исполнили клятву, которую дали во время сватовства. Греки будут, будут здесь!

Голос Париса стал высоким, как у евнуха.

– Когда? – резко спросил Геланор.

– Не знаю… Нам не сказали…

– Почему же ты не спросил?

«Потому что купцы выпустили на нас целую стаю новостей, те налетели, как вóроны, выклевали мне глаза, я ничего не вижу. Они рассказали про матушку», – думала я, но не могла вымолвить ни слова. Может, я и правда умерла?

– Не знаю… Я не знаю… Мы растерялись…

– А когда сбежал с Еленой, неужели ты не допускал подобного развития событий? – наступал Геланор. – Ты совсем не думал об этом?

– Приам думал, но я считал, что он ошибается. Ведь ошибался же он насчет Гесионы. И вообще, раньше такого никогда не случалось! Почему же должно случиться сейчас?

– Потому что раньше на свете не было ни Елены, ни Менелая, ни Агамемнона. Потому что никогда раньше царица не бежала из своих владений с мужчиной. Что теперь случится – никому не известно.

– Елена! Елена! – Парис склонился надо мной. – Очнись же! Очнись!

– Оставь ее в покое, – сказала Эвадна. – Она проснется, когда сможет принять то, что ее так поразило. Тело замирает, когда голова перегружена. Дает ей время освоиться.

Я почувствовала, как Эвадна ласково погладила мне лоб. Потом к моим запястьям прикоснулась холодная ткань. Мне приподняли руки и скрестили на груди.

«Я не сплю, не сплю!» – хотелось крикнуть, но немота сковала язык. В своей немоте я не получила освобождения от ужасных мыслей, я стала их пленницей.

Матушка. Матушка повесилась! Эта страшная картина не отступала. Матушка. Веревка накинута на шею. Покачиваются в воздухе, высовываясь из-под платья, ее маленькие ножки. Какого цвета платье было на ней? Она всегда предпочитала белый цвет, как лебединые перья, возможно не случайно. Надела ли она в свой последний день белое платье? Она покачивается, словно призрак, голова склонилась набок. Все воспоминания, и светлые и мрачные, покинули ее…

Я захрипела и услышала собственный хрип. Словно железная рука, сжимавшая горло, разжалась.

– Нет! Нет!

Я рванулась и села. Глаза открылись, и я увидела людей, окруживших меня. Парис бросился ко мне, обнял.

– Любимая, – пробормотал он. – Если б я мог сказать, что разговор на ярмарке неправда, страшный сон.

– Нужно сообщить Приаму, – мрачно объявил Геланор. – Немедленно. Я иду к нему.

Приам, крайне встревожившись, послал за купцами. Но их не смогли найти. Тогда Парис привел отца на то место, где они торговали: там оказалось пусто. Только смятая трава выдавала, что недавно здесь шла оживленная торговля. Соседи не могли сказать, куда подевались купцы из Спарты и вернутся ли они. Приам послал солдат обыскать окрестности вплоть до самого берега, но поиски не дали результата.

– Уехать отсюда не стоит труда, – заметил один из солдат. – Добраться по чистому полю до берега можно в два счета, а там – на корабль и в море. Я думаю, они уже успели далеко отплыть.

– Почему они так поспешно уехали? – недоумевал Приам. – Почему?

– Может, кто-нибудь шепнул им, кто мы такие, – предположил Парис. – А узнав, что под покрывалом скрывается Елена, они испугались.

– Чего им бояться? Наказания? – вскричал Приам. – Ведь не они же сбежали с Еленой!

– Люди не всегда действуют разумно, – вмешался Геланор. – Когда они чуют опасность, как заяц погоню, им свойственно убегать.

– Вот оно! Началось! – воскликнула, входя в зал, Гекуба.

– Еще ничего не началось, – ответил Приам. – Мы сделаем все, чтобы и не началось. Я пошлю послов…

– Купцы сказали, что время переговоров миновало, – напомнила я, мой голос звучал еще слабо. – Когда Приам сообщил послам, что вы ничего не знаете о Парисе и обо мне, они восприняли это как… сознательную ложь.

– Так я и думал! Именно этого я и боялся! Помнишь, Парис, что я сказал в тот день, когда вы приехали в Трою? Я сказал, что по твоей милости я стал лжецом.

Помедлив, Приам добавил:

– Только невольным.

– Они подумали иначе, – мягко сказал Парис.

– Конечно, а что еще они могли подумать? – тихо сказала Гекуба. – Нужно самим отправить послов к грекам. Нужно созвать совет. Елена должна…