Елена Троянская

Стражники открыли Скейские ворота, со скрипом отвели назад тяжелые створы, и воины, покрытые пылью, усталые, ковыляли через них. Дожидавшиеся родные бросались им навстречу, уводили домой, где были приготовлены горячая ванна и еда. Те же, у кого не было родственников, брели в солдатскую столовую. Позади несли раненых через город в дальний квартал, где за больными, увечными и умирающими день и ночь ухаживали врачеватели и женщины.

Андромаха уединилась в своих покоях и склонилась над ткацким станком. Она не выходила на стену, всегда ожидая Гектора в одиночестве. Некоторые считали, что из гордости, но я знала, что из страха.

– Просыпайся, моя госпожа, – прошептала Эвадна. – Просыпайся, он идет.

Но я не спала в обычном смысле слова. Я, словно дым, висела на грани между реальностью и сном, между «здесь» и «везде». Возвращаться было нелегко – словно меня тащили на длинной веревке через черный туннель. Я старалась остаться там, где была, но тяга была сильнее.

– Елена! – У кушетки стоял Парис, совершенно такой, каким я видела его в своем сне. Разве что испачкался еще сильнее, да на доспехах появились глубокие царапины, но сам он был цел и невредим. – Мы сражались достойно! Как ты могла проспать все это время?

Я села. Сказать ли ему, что я все видела? А вдруг это отобьет у него охоту рассказывать мне, что он пережил?

– Если бы ты не вернулся, я бы не проснулась. Это самый лучший выход для меня, – ответила я и погладила его золотые волосы, испачканные пылью и потом.

– Мы сражались в самом лагере греков! Мы с Гектором и Энеем прорвались первыми за ворота. Гектор пробил их плечом! Потом мы стали поджигать корабли!

– Великолепно! – воскликнула я.

– Заночевали в поле. Хотели возобновить бой с первыми лучами солнца и сжечь оставшиеся корабли, но не удалось.

– Однако мы видели дым…

– Дым от тех кораблей, что подожгли накануне. Но утром появился Ахилл, а с ним – свежие силы. Нам не удалось подойти к кораблям, чтобы поджечь их.

– Ахилл?.. – Нет, я не смела сказать ему правду. Мне предстоит пережить все еще раз, и выслушать страшную новость от Париса, и сделать вид, будто я потрясена. – Но я слышала, что он обиделся на греков и отказался воевать.

– Мы думаем, он увидел горящие корабли, увидел, как близко мы подошли, узнал, что мы ранили их вождей, и не выдержал. А может, он решил воспользоваться случаем – Агамемнон ведь ранен. Как бы то ни было, но он вступил в битву, поднял греков, и они оттеснили нас назад.

– У него талант – заряжать отвагой сердца земляков.

– Мирмидоняне засиделись со своим вождем по палаткам и охотно бросились в бой. Он привел их под самые стены Трои – уж это ты, наверное, видела?

– Да, конечно. Правда, я плохо разглядела из-за толпы. Расскажи мне, как все было.

– Он попытался взобраться на стену. Ярость и скорость подбросили его чуть ли не на самый верх. Правда, Антимах сказал, что здесь что-то не так. Все говорили, что обычно Ахилл бегал быстрее и копье метал дальше. Поэтому когда Гектор убил его…

– Без труда?

– Да, совсем без труда. Поэтому никто особенно не удивился, что под доспехами Ахилла оказался Патрокл.

– Неужели Гектор ни о чем не догадывался?

– Он находился в пылу борьбы, да и золотые доспехи ввели его в заблуждение. Конечно, для него это был удар. Он забрал доспехи как трофей, сейчас они во дворце у Приама.

– Говорят, якобы носить их может только Ахилл: так они тяжелы и велики, но, похоже, это не так.

– Гектор собирается носить их. Завтра снова будет сражение, – закончил рассказ Парис. – Но до завтра еще далеко.

Я обняла его, прижалась к его пропитанной потом тунике. Пусть простит меня Афродита – но запах пота любимого слаще всех ее ароматов. Парис был прекрасен. Может, правду говорят, что война украшает мужчину, как женщину – драгоценности?

Гектор ночует в открытом поле. Патрокл лежит мертвый в лагере греков. Парис покоится в моих объятиях. У меня промелькнула мысль, а как эту ночь проведет Ахилл? Я ведать не ведала, что он ждет, пока боги сделают ему новые доспехи, чтобы утром он мог явиться и уничтожить всех нас.

LVIII

Парис встал еще до рассвета – не знаю, спал ли он вообще – и начал готовиться к сражению. Я смотрела, как его темный силуэт движется по комнате. Он наклонился и поцеловал меня, думая, что я сплю. Я села на кровати, обняла его, пытаясь унять дрожь в руках.

– Сегодня все решится, – прошептал он. – У меня предчувствие.

– У меня тоже, – выдохнула я, уповая на победу и страшась поражения.

Гектор со своей дружиной заночевал в поле неподалеку от лагеря греков. С первыми лучами солнца, которое заиграло в спицах колесниц, к отряду Гектора присоединились те, кто провел ночь в городе. Вскоре от цитадели троянское войско переместилось на берег, к кораблям.

Со стены ничего не было видно. Я пошла к себе в комнату и позвала Эвадну. Она поможет мне перенестись в самую гущу сражения.