Элеонора и Слёзы Ангела

— А потом артиллерию наводят! Кто-то из пушек бьёт по домам с людьми! — Маша с негодованием покачала головой. — Сволочи!

— Ну и ну! — Воскликнула Элеонора со сдержанным удивлением. — Надо бы всех в деревне оповестить.

— Мы и есть все. — Невесело откликнулся Аркадий. — А тебя как в нашу глухомань занесло?

— Привезла денежную помощь от благотворителей. Раз уж больше никого, то вам и отдам.

— Сначала до укрытия доберёмся! Нам сюда, к администрации! — Аркадий указал на  двухэтажное здание, построенное из крупных пепельно-серых бетонных блоков. Но повёл не к центральному входу, а мимо пустых заснеженных клумб  к торцу, к бетонным ступеням, ведущим в подвал.

Внизу за железной дверью — полумрак, едва разбавленный лучами из узких цокольных окошек, немного похожих на крепостные бойницы под самым потолком. Пустой бесцветный зал, гулкое эхо шагов по каменному полу.

За следующим дверным проёмом — обустроенное помещение. Множество стульев, не меньше дюжины. Пара кушеток, обитых коричневой искусственной кожей. Тёмные вёдра, накрытые крышками. Несколько больших деревянных табуреток, выкрашенных белой краской. На стене — алюминиевый рукомойник с клапаном внизу, под ним — эмалированный голубой таз. Железная печка с трубой, выходившей в окошко. На ней — слегка помятый чайник из нержавеющей стали. Рядом на полу — горка поленьев, стопка старых журналов и книг. У противоположной стены — большой ящик, застеленный желтоватым платком и, очевидно, служивший столиком. На нём — миски, кружки, толстые свечи, установленные в стаканах.

Люда захлопотала у двери, прилаживая металлический засов. Аркадий, сняв шапку, принялся загружать дрова в печь. Дети уселись на кушетку и стали наблюдать за его действиями.

— Снеди мало, но до вечера дотянем. — Маша поставила сумку на стул, начала вынимать из неё газетные свёртки и выкладывать их на табуретку.

— Думаю, вы сами разберётесь, кому сколько нужно. — Элеонора положила пачку денег рядом с продуктами.

— Ого! — Аркадий от изумления чуть не выронил полено.

— Маша, возьмёшь себе побольше, чтобы внуков вывезти! — Люда справилась с засовом и подошла, разглядывая банкноты как диковинку.

— Ой, кого же благодарить? — Маша всплеснула руками, едва не расплакавшись, судя по выражению лица. — Кто те добрые люди?

— Они предпочитают оставаться неизвестными. — Элеонора ответила тихо, но уверенно.

— Ладно вам, не приставайте к девчонке с вопросами! — Вмешался Аркадий, запихивая в печку скомканный журнал и поджигая его спичкой. — Она и так рисковала, к нам добиралась. Война идёт, имена скрывают не потехи ради.

— Давай, покушай с нами! Мы ведь пообедать сегодня не успели. — Люда взглянула на девушку с искренним уважением.

— Спасибо, но у меня шоколад есть. — Элеонора достала из сумки и вручила детям по батончику. Затем положила ещё три жёлто-красные упаковки на ту же табуретку.

Котёнок спрыгнул с колен девочки и забегал по подвалу, резвясь, играясь с найденной на полу белой крышечкой от пластиковой бутылки. Не очень-то испугался, когда раздался первый взрыв, всего лишь остановился и прислушался.

Казалось, какой-то невообразимый силач с оглушительным треском переломил гигантское дерево. Дрожь земли, впрочем, быстро рассеялась и поглотилась массивными стенами. Но бетон опять загудел, впитывая волны от следующих резких ударов.

— Перелёт. — Прокомментировал Аркадий, присматривая за разгоравшимися дровами. — Где-то в гаражах, возле мастерской.

— Да, это далеко от нашей улицы. — Согласилась Маша, разворачивая газетные свёртки. В них оказались ломти чёрного хлеба, кусочки копчёностей и очищенные луковицы. Котёнок  подбежал, запрыгнул на ближайший стул, с надеждой посмотрел на угощения. Получил кусочек и шустро унёсся с ним куда-то в угол.

— Ты не беспокойся! — Люда обратилась к Элеоноре, присев  рядом с детьми. — К нам снаряды не пробьются. Для себя чиновники строили хорошо, капитально.

— Здесь даже ванная и кухня есть. — Маша достала баночку с солёными огурцами. — Правда, плиту давно сломали, а вода в трубах не всегда чистая.

— Пересидим с удобствами! — Оптимистично заверил Аркадий. И пошёл к ведру, чтобы наполнить чайник. — Ребята, ну-ка руки мыть! Сладости потом, после обеда!

Дети послушно подошли к умывальнику. Девочка взяла с его крышки жёлтый кусок мыла. Люда тем временем сдвинула четыре табуретки в ряд, сформировав из них что-то вроде продолговатого стола, и разложила газеты с хлебом.

Завершив приготовления и не обращая внимания на грохот взрывов, местные с аппетитом взялись за еду.

Когда чайник забулькал и отправил к потолку струйку пара, Маша насыпала заварку из тёмно-зелёной пачки прямо в кружки. В каждую налила кипятка.

Элеонора сняла с плеча лук, колчан и сумку, прислонила их к свободной кушетке, после чего расположилась на ней сама. Кивнула в ответ на вопросительный взгляд Маши и взяла одну из кружек, поставила рядом с собой.