Эльф на плоской земле. Книга четвёртая. Курсант.

Потом по-быстрому обшарил потерявшую сознание тушку, избавляя от оружия. К слову, пистолетов нашлось целых два. Второй находился в кобуре на лодыжке. И к предплечью крепились ножны с острым, как бритва узким ножом. Лезвие его достигало пятнадцати сантиметров. И в умелых руках, а в том, что ручки подручного Кацу Кэтсэру были ловкими и проворными, я нисколько не сомневался, этот смертоносный предмет мог наделать много бед.

Когда выпрыгнул в реальный мир в очередной раз, издалека донеслись заливистые голоса сирен и замелькали проблесковые маячки. Пришлось немного поднажать, и на транспортировку последнего судна моей маленькой эскадры я потратил всего две минуты. Чтобы затем, сломя голову и на все двести процентов используя телепортацию, быстро оказаться на берегу.

Сирены пели всё ближе, а я уже закрывал за собой двери клуба. На площадке перед входом кое-где валялось выроненное мёртвыми гангстерами оружие. Но, так-как времени оставалось в обрез, я решил, что оно того не стоит. Тут бы самому как-нибудь выкрутиться. Я спешно погасил свет и, оказавшись в кабинете Кацу Кэтсэру, щёлкнул замком и снова перешёл в стазис.

Пора было приступать к заключительной части так основательно поставленного мною Марлезонского балета. Из всех задействованных в сегодняшней гениальной пьесе актёров, в живых осталось только двое. И каждому предстоит отыграть собственную роль.

Кацу Кэтсэру я выбрал амплуа сделавшего в жизни много плохого, но потом раскаявшегося злодея. Ну а красавице Юмико предстояло пока побыть статисткой.

Чтобы потом, когда гениальный сценарист и режиссёр, то есть я, скромно удалится, оставить все лавры единственной оставшейся в живых героине. По воле Создателя и моими скромными усилиями, выдвинутой на главную роль.

Я вошёл в стазис, взял Кацу Кэтсэру за шиворот и отволок метров на двадцать в сторону. От всего. Незачем ему видеть ни моё стойбище, ни медкапсулы ни эспроприированые катера. Затем связал ему руки за спиной. Потом проделал с ногами то же самое и, оставив свободный кусок верёвки, накинул ему на шею.

Уперевшись коленом с спину главаря мафии, я слегка выгнул его позвоночник в обратную сторону и накинул на шею петлю. Ну, вроде бы, всё как у людей.

Пленник находится в максимально дискомфортных условиях что, вкупе с предстоящей ему пыткой обезвоживанием, позволяло надеяться на решение вопроса в мою пользу.

Добиваться нужного мне результата именно таким жутким способом, я задумал потому, что Оленевой и Бэмбику всё-равно нужно было время. Мир снаружи замер в статическом положении.

А, поскольку, всё равно, для полного выздоровления назначенной мною на роль девушки одного моего высокопоставленного знакомого и милого котёнка, пришлось бы терять какую-то часть собственной жизни, то почему бы не совместить полезное с... рентабельным.

Кацу Кэтсэру, так или иначе уже не жилец. А остающийся бесхозным ночной клуб я захотел подарить пострадавшей от глупости собственного брата Юмико. Или, вернее Азуму Оониси. Ведь именно такое имя предстоит написать в дарственной приговорённому мной Кацу Кэтсэру.

Я телепортировался в номер гейши, проинспектировал так и продолжавшую мирно посапывать Юмико. Немного подумал, взял её с собой и перенёсся на топчан в стазисе. И, немного посомневавшись, этично ли по отношению к Марине спать с другой женщиной, пристроился рядом и, пригревшись у тёплого бочка гейши, задремал. Ибо нет лучшего способа скоротать время, чем хороший и крепкий сон.

Из объятий Морфея меня вырвали матюги на японском. Кацу Кэтсэру, хрипя от душившей его верёвки, и отчаянно ругаясь, извивался словно червяк, катаясь из стороны в сторону.

"Похоже, клиент ещё не созрел". - Лениво подумал я и, подойдя к боссу якудза, слегка отоварил его по голове носком ботинка. Допрашивать его я не собирался, никаких секретных сведений узнать не планировал.

Мне нужна была лишь дарственная на клуб, собственноручно написанная Кацу Кэтсэру. Находящемся в трезвом уме, при памяти и, что самое главное, абсолютно добровольно. Так что, время работало на меня, а опоздать куда-либо я не боялся.

Часов через восемь, то есть, ближе к утру по введённой мной в состояние гипнотического сна Юмико, маленькая гейша проснулась и беспокойно задёргалась.

- Господин, это вы? - Она нашарила тонкой ручкой моё тело и, слегка успокоившись, спросила. - Почему так темно? Ведь уже должно взойти солнце. Да и ночью, свет уличных фонарей всегда просачивается через занавеску.

- Не знаю. - Кривя душой соврал я. Потом зажёг между нами крохотный, не больше самой мелкой монетки, светлячёк, позволил ей увидеть мои глаза. - Ты хочеш-ш-ь спать-с-с. - По-новой начал вводить её в состояние транса я. - Твои веки тяжелеют, глаза закрываются и ты спиш-ш-шь. И будешь спать-с-с пока я не отдам команду.

Юмико послушно сомкнула веки и снова провалилась в забытьё. А я вздохнул с облегчением. Свидетели в этом деле мне абсолютно не нужны. После того, как обнаружат тело Кацу Кэтсэру, и полиция и его подельники из гурентай обязательно проведут расследование.