Эльф с радаром

Мантия и тюрбан Лкаш говорили о многом. Ну да, с нее сталось бы открыть дверь одним плевком. За то мы ее и ценили. Но разделась она зачем? И главное, ни один орк не мог сожрать человека за раз и сырым, а в «Лесной дырке» вроде ничем вареным пока не пахло… Правда, о вяленых орочьих закусках я слышал, никогда их не ел, но я вообще не ел мясо.

Мы выскочили на улицу. Суса в халатике при виде меня застенчиво пискнула и испарилась, а Анька, тоже в одном исподнем, растерянно пожал плечами, но быстро сориентировался.

— Она его съела, да? Целиком? А что, телегу теперь я могу насовсем забрать? А все остальное? А еда? Еду она тоже съела? А как же мы?

А мы и не знали, что ему толком ответить. На Хлюдовика мой радар не срабатывал. Я прикидывал, что делать дальше и что, если что, королю объяснять. Ну, вашего маркграфа, ваше величество, извините, случайно съели. Недосмотрели, но кто мог знать. Нет, не дракон, а орк, согласитесь, это большая разница. Для него, в самом деле, согласен, практически никакой, но…

Родной язык орков похож на карканье тысячи наших ворон. Вот примерно такое мы и услышали.

— Все, — обреченно проговорила Леона. — Наелась и песни поет. Это плохо, я ее песни всю дорогу не вынесу.

Да у меня тоже нервы были как бы не железные, но я в данном случае больше переживал — она возвращается с Хлюдовиком, частично разделанным, или бросила его останки кому-нибудь доедать. Поскольку Анька все еще вокруг нас отирался, я предпочел бы первый вариант.

— Хей, хей, Димиэль, птенчик! Убери дам и мальчика!

Не, как будто мне это видеть приятнее!

Зашуршали кусты, и мы, как говорится, взорнули.

— Ты спятила, что ли, ведьма старая? — рявкнула Леона, разворачивая и прижимая Аньку к себе так, чтобы он не мог увидеть то, что предстало нашему взору. — Иди прикройся или намагичь чего! И ему тоже…

Я, если честно, пялился на них обоих и как ни старался, взгляд отвести не мог. Ну, голая орчиха. Ну, Хлюдовик. По крайней мере, живой, вроде шевелится.

— У, сладенький! — Лкаш важно прошествовала мимо нас и демонстративно потрепала по безжизненно висящей голове Хлюдовика, болтающегося у нее не плече. — Обещала же — залюблю до смерти!

И, сверкая голым задом и каплями воды на нем и лысинке с тремя волосками, нырнула в бронетелегу.

На этом эксцессы закончились. Собрались быстро, поели вкусно, Лкаш была довольна, бармен прибито молчал. Про Хлюдовика я не знаю, ничего сказать не могу. Суса заметила, что Хлюдовик вообще живет один и весь в работе, так что развеяться, наверное, в его случае — это и хорошо. Анька все докапывался, зачем оркам столько грудей. Ну вот тебе-то какая, к грубжам, разница? И вообще — мал еще.

Я дал задний ход и Лкаш вежливо разъяснил, что с Хлюдовиком она не может делать все, что захочет. Он нам как бы нужен. Ну или хотя бы поухаживать за хлыщом, а то как-то резко — раз и в койку. Да и сама пусть прикрывается, а то мало ли что. Лкаш, которая уже топталась возле бронетелеги и прикидывала, как половчей снести дверь, махнула рукой:

— Ай ладно, пусть пока отдыхает, вкусненький мой. Переволнуется еще и сердечко не выдержит. Надо бы ему витаминчиков отсыпать! А я женщина ветреная — быстро налетела, закружила и унеслась!

Лкаш, как любая порядочная орчиха, передвигалась на шекурке. Это такое, похожее на свинью, зеленоватое животное с хоботком. Надо сказать, тварь удобная: жрет сама, чего найдет, распрягать не надо, к хозяину привязана, выносливая, молчаливая. Минус у нее был только один — воздух портила постоянно, поэтому мы с Лкаш замыкали колонну.

Итак, мы направились в Бурбург.

Тут надо заметить, что выбрать себе это место для проживания мог только такой человек, как Кир-Хой. Уже на подъезде нам начали попадаться запрещающие знаки и указатели, а потом и конные патрули. Первый патруль, пограничный, нас пропустил — видимо, посчитали, что телега потом может свернуть на перекрестке, а вот второй, когда мы этот перекресток проехали, к подобному был не готов.

— Это, — сказал старший, указывая на телегу, — производит много шума и вон какой-то зелени. Управляет ребенок. По закону нельзя.

— У нас там маркграф целый, — попытался пробиться через патрульных я. — Его машинка и водитель его.

— Вот возле ратуши его и достанете, — посоветовал старший, — как раз на территории Бурбурга: управление транспортным средством неустановленного образца — пятьсот ультов штрафа, допуск к управлению лица, не имеющего документов на управление транспортным средством неустановленного образца — семьсот ультов штрафа. И изъятие транспортного средства неу…

— А может, договоримся? — сказал я, чувствуя себя последним на этой земле говнюком. И на той, на которой я жил когда-то, тоже. Грубж с ним, с Хлюдовиком, да и Лкаш его теперь не отдаст, но телега нужна нам для охоты на дракона!

— Не договоримся мы с тобой, эльф, — отрезал старший и принялся наблюдать, что мы будем со всем этим делать.

Ну а что делать? Пришлось Хлюдовика вместе с телегой оставить. Он, впрочем, не особо и возражал, выходить отказался и, как мне показалось, рассчитывал, что Лкаш останется в городе.