Эльф

Она посмотрела на него и тут же приникла к его рту. В его голове тут же возникла новая мысль. Он хотел бы раздвинуть ее ноги и проникнуть в нее языком, но, черт побери, не мог этого сделать сейчас, ведь она не согласиться стать так, как ему удобно… Застесняется… Маленький эльф… Она ничего не знает о том, что может с ним сделать… Ничего не понимает…

— Иди ко мне, — прошептал он и потянул ее вниз. — Я хочу тебя…

Он прикоснулся к ее существу, и она без промедления подалась ему навстречу, позволяя наполнить себя так, как он того хотел. И в этот момент застонала именно она, не в силах противостоять тому, чего тоже так хотела. Ей было трудно задавать ритм, и мысли ее то и дело возвращались к вопросу: а как это делают другие?

Дамьен снова прижался к ее ушку и зашептал:

— Мне так хорошо, когда ты двигаешься… Твое тепло, твоя мягкость… Я хочу быть частью этого… Хочу быть в тебе…

Он нашел ее губы и начал целовать, лаская своим языком и приподнимаясь, навстречу ей. Он уловил тот момент, когда она потеряла, наконец, самоконтроль, когда ее глупые мысли покинули ее голову, оставив место только для него и того удовольствия, которое она получала. В этой игре нельзя ничего уметь. Расчет не проходит там, где важно другое. Просто это он рядом с ней, вот и все, о чем ей следует думать.

Она задвигалась так, как у нее получалось. Бездумно, отдаваясь во власть собственных ощущений. То медленнее, то, наоборот, быстрее, она в какой-то момент поняла, что делает все именно так, как нравится ему. Он откинулся на кровать и вновь просунул руку между ними, прикасаясь ее плоти. Несколько секунд она еще билась над ним, пока снова не застонала и, выгнувшись, закричала так, что ее мог бы услышать и сам Мортон, который обитал в другом крыле особняка. Ее судороги опять подтолкнули Дамьена к самому краю. Он напрягся, стараясь изо всех сил сдержаться, но понял, что вряд ли у него это получится.

— Тайрин, не нужно…

— Нужно, — ответила она.

Он дернулся под ней, в попытках скинуть с себя, но она не позволила, продолжая двигаться над ним.

— Тайрин!!! — закричал он, и согнулся.

Но, было уже поздно. Его удовольствие зазвенело в ушах, и непроизвольно притягивая ее к себе, он наполнил ее тем, что для мьеров считалось самым ценным подарком.

Несколько минут она продолжала сидеть на нем и не двигалась. Он протянул к ней руку и погладил бледную грудь, проведя своими пальцами по ее животу, напоследок.

— Тебе опять придется что-нибудь принимать, — очень тихо произнес он.

— Да, — так же тихо ответила она.

— Мне стоит подумать о презервативах.

— Я могу пить таблетки, — пожала плечами она.

— Я не хочу, чтобы ты травила себя еще и этим. Хватит с тебя твоих мигреней. И вообще, ты могла бы сделать так, как я просил…

— Ты бы не довел дело до конца.

— Подумаешь, — улыбнулся он. — Главное, что тебе было хорошо!

— Я хочу, — прошептала она, — я хочу, чтобы со мной ты всегда все доводил до конца.

Она посмотрела на него и, осознав, что больше у нее нет никаких сил, рухнула на кровать рядом с ним. Он приподнялся и провел носом по коже ее шеи, лизнув ее кончиком своего языка. Он засмеялась, и приникла к нему.

— Мне стыдно, Дамьен. Я обещала твоему брату, что не стану тебя тревожить.

— Зато я предусмотрительно таких обещаний не давал.

Он поцеловал ее в макушку и расслаблено вздохнул. Она закрыла глаза и с мыслью о том, что Мортон все-таки изначально знал, чем все это закончится, уснула. Он еще долго смотрел на нее. Смотрел и думал…

— А стоит ли тебе вообще принимать эти таблетки? — раздался его шепот в тишине.

Он знал, что она не слышит его. А жаль… Ведь сказать такое мьерке, даже спящей, слишком многое значит…

* * *

Этот сон Тайрин видела впервые. Ей снился их с матерью дом. Она вернулась из школы довольно поздно. За окном было уже темно. Но тот мрак, который царил внутри, был намного страшнее.

Она попыталась включить свет, но электричества не было.

— Мама, — позвала она. — Мама, где ты?

Закрыв глаза, она попробовала определить источник опасности, но никакой опасности не ощутила. Она вошла на кухню с намерением найти свечи, чтобы зажечь их, когда ее нога ступила во что-то липкое. В темноте ничего не возможно было разобрать. Она сделала еще шаг. 'Хлюп, хлюп', - раздалось в тишине.

Тайрин обернулась. Ей показалось, что что-то непонятное лежит в самом углу просторной кухни. Нечто темное, темнее, чем мрак вокруг нее. Неприятный холод пробежал по телу, и Тайрин бросило в пот. Она подошла к этому темному пятну. 'Хлюп. Хлюп. Хлюп.' Шелест… Это был мусорный пакет. 'Зачем мама оставила здесь мусор?'- подумала она.

— Мама, мама, где ты? Я дома! — вновь позвала она.

'Необходимо найти свечи'. Вернувшись к шкафчику, она открыла его и достала тонкую восковую палочку. Чиркнув спичкой, она на мгновение осветила пространство вокруг себя.

Одного мига наиболее яркого пламени, когда огонь только разгорается на вершине спичечной головки, было достаточно для того, чтобы она все поняла.