Эльфийка-оборотень

– Понимаешь, я не очень-то люблю запах перегара, поэтому остался в "Смеющемся волке"…

Кнут не успел закончить свой мысленный ответ, как получил легонький шлепок полотенцем по спине, и Стори обидчиво надула губы. Волк виновато опустил голову.

– Не обижайся, Стори. Я просто пытаюсь шутить. Видимо, неудачно.

– Развелось вас, шутников,– Стори передернула плечами, и наклонилась, чтобы поправить серебристую ленту, что носил Кнут на правой лапе для того, чтобы ближайшие соседи не путали его с диким волком, и не боялись.– А мне, между прочим, совсем не весело. Вернее, вчера, как рассказывал Дин, весело было даже очень. А вот с утра…

– Мне не понять, волки не пьют,– усмехнулся Кнут. Стори лишь вздохнула, несколько раз провела гребешком по шерсти своего хранителя, и легонько похлопала его по бедру. Кнут, поняв этот жест, вышел из ванной и направился в комнату девушки.

– Смотри, что мне надарили,– Стори, войдя в свою комнату, уселась на кровать, и высыпала на одеяло содержимое новой шкатулки. Волк безынтересно глянул на гору украшений, и послал девушке мысленный импульс одобрения. Стори так и не смогла понять, понравились ли Кнуту подарки. Все же волков мало интересуют украшения. Например, серебристую ленту Кнут носит совсем без радости, лишь потому, что так надо.

– А Лучлот?– оскалился волк, вспоминая враждебные взгляды, что каждый раз при встрече бросала на него эльфийская друидесса.– Почему же ее вчера не было?

Девушка раздосадовано вздохнула. Она и сама задавалась таким вопросом. Любимая бабушка не могла просто так пропустить совершеннолетие единственной внучки, но Стори чувствовала, что ничего плохого с ней не произошло. Имея дар, переданный ей с кровью матери, Стори всегда могла точно сказать, если с кем-то из родных случится какая-то беда. Но сейчас никаких странных ощущений не было. Как и любой лесной эльф, Лучлот не сильно любила шумные и пыльные человеческие города, и уж тем более ни за что на свете ни появилась бы в душном "Смеющемся волке". Наверняка она уже в пути, и приедет, обязательно приедет. Только позже…

– От Кранноя до Тираса путь не близок.– Пожала плечами Стори.– Возможно, бабушку застала непогода, и она немного задержится.

Кнут в ответ лишь дернул хвостом.
Раздался глухой стук в стекло. Стори повернулась к окну, на секунду замешкавшись – последствия вчерашнего праздника – но тут же дернулась, и поспешила впустить Мэлло в комнату. Светло серые перья сокола потяжелели от воды, но Мэлло все равно сделал несколько кругов под потолком и, выпустив изо рта цветок, который упал точно в подставленные ладони Стори, опустился на свое привычное место – резную спинку кровати. Мэлло с Кнутом переглянулись, коротко кивнув друг другу, здороваясь, и перекинулись парой ментальных фраз. Каких, Стори не разобрала. Девушка была лишком занята рассматриванием пушистого красного цветка в своих ладонях. И откуда только Мэлло его раздобыл?.. А как же он пахнет! Жаль, что не букет. Иначе, какой бы приятный аромат распространился по комнате. Да и сам букет смотрелся бы потрясающе. Красный цвет, он ведь очень гармонирует с зеленым…

– Спасибо тебе, мой хороший!– Обрадовано проговорила Стори, обернувшись к соколу, гордо приподнявшему клюв, заметив счастливую улыбку девушки.– Мне так приятно!

– А что тебе подарил Кнут?– Хитрым тоном поинтересовался сокол, и Стори четко ощутила, что волк неприятно так напрягся. Девушка протянула руку, и погладила Кнута между ушей, тогда он чуть расслабился.

– Пока ничего!– Стори украдкой подмигнула волку.– Не успел. Сказал, что подарит позже. Так ведь, Кнут?

– Так.– Коротко прозвучало в головах Стори и Мэлло.