Эльфийская ночь

         Сударь капитан наконец подобрал то, что искал - выдолбленную тыкву. Морщась, понюхал аккуратное отверстие, служившее горлышком. Чуть заметно кивнул, и положил примитивную флягу ближе к центру полянки, так, чтобы бросалось в глаза.

         - Да никак, - подмигнул он принцу. И улыбнулся.

         - Второй всадник, без сомнений, также не мог не захватить с собою мадьи... - произнёс Кави. - Загородные прогулки имеют обыкновение наскучивать довольно быстро.

         - Быстро схватываешь, - сказал Немец, обшаривая пояс гвардеца, - горжусь тобой.

         Он отошёл ещё на пару шагов и вылил содержимое второй тыквы на землю. По запаху винцо казалось дрянным - жалеть нечего. Да и не стал бы Немец пить незнамо что: слишком хорошо Чечню помнил.

         Да и Россию помнил неплохо.

         На соседней, более тенистой прогалине вяло щипали травку стреноженные кони.

         - Волки не погрызут? - спросил Немец, возвращаясь к принцу.

         - Кони гвардейские, - рассеянно ответил принц, - им всё равно.

         Вот так, хмыкнул про себя капитан. "Гвардейские" - то ли невкусные, то ли не жалко.

         Он прикинул, как поубедительнее вписать тыкву в пейзаж. Или натюрморт - тут уж кому как повезёт. Картина пьянки, по всему, удалась.

         - Две тыквы на двоих гвардейцев... - протянул Кави.

         - Больше нету, извини. Верёвка входит в состав снаряги?

         - Какая именно верёвка имеется... о, нет, это всего лишь поясной шнур. Его отсутствие, равно как и наличие...

         - Ты лук, я - пацана.

         Тратить время на возню с верёвкой не хотелось, тем более, что придушенный гвардеец, кажется, начинал приходить в себя. Немец привычно подхватил связанного эльфёнка за вялую кисть, перекинул через плечо. Кави, благоразумно не оспаривая права тащить больший груз, подобрал тонкий охотничий лук и поспешил за капитаном.

         Метров через триста из относительно проходимого перелеска они свернули в глубину чащи.

         - Разумеется, там есть и охотничьи поселения, и даже торговые городки, - сказал Кави. - Лесной, как Вы изволили выразиться, "массив" простирается почти до самых северных княжеств. Но нам нет ни малейшей необходимости скрываться.

         - Привал, - сказал капитан, аккуратно сваливая свою ношу на влажноватый мох.

         Немец чувствовал усталость. Не от груза, - хотя полста кило в эльфёнке-то всяко набиралось, - от беготни этой бесконечной. От скуки смертной - потому что любому умному взрослому мужику смертельно скучно оказаться ненужным собственной стране. От непонимания происходящего - потому что сомнений-то не оставалось: это не Земля.

         Он с наслаждением вытянул гудящие ноги и улыбнулся.

         Можно, конечно, для ясности записать себя в обыкновенные психи. Правильно: свихнулся, мол, от жизни такой, бывает. Но тогда за точку отсчёта нормальности придётся брать ушастого принца, а это-то уже совсем ни в какие ворота.

         - В сущности, возможности скрываться у нас также нет, - сказал ушастый, с каким-то детским умилением рассматривая свою по-прежнему бессознательную копию.

         Действительно, кстати - одно лицо.

         - Не будем мы скрываться, - успокоил принца капитан, - вот птичка твоя оклемается, на волю выпустим - и пойдём в город.

         - Не выпустим, - покачал головою Кави.

         - Съедим?

         Против ожидания принц то ли понял, что это шутка, то ли был слишком захвачен какими-то другими мыслями. В общем, не отреагировал.

         - Сын твой? - с любопытством спросил Немец. А чего, бывает в жизни всякое.

         - Это я, - проговорил Кави с тем же странным выражением на узком лице, указывая на эльфёнка. - Он - это я.

         - Тако же и я: подобен сему могучему дубу.

         - Ну, басни ваши древние - это всё хорошо, конечно. Культура народов мира. Но лет-то тебе сколько?

         Кави сдался: объяснить человеку причины, по которым подсчёт собственного возраста в среде эльфов полагается не вполне приличным, явно не удавалось.

         - Что же... Знакомство с моей будущей обожаемой супругой состоялось... да, ровно сорок лет назад. Мне восемьдесят один год, сударь капитан.

         - Сколько это по человеческим меркам? - с типично-человеческой безжалостностью уточнил Немец.

         Кави помолчал.

         - Около двадцати пяти, - сказал он наконец, несколько даже и завышая.

         - Такой молодой? - с не вполне непонятной иронией переспросил сударь капитан.

         Принц почувствовал, что слегка краснеет.

         - Жизненные циклы наших народов существенно различаются. Мы, эльфы, медленно взрослеем, несоизмеримо дольше живём.

         - Сколько?

         - Семьсот, быть может, восемьсот лет.

         Немец молчал. Кави молчал тоже, опасаясь возможной реакции. Этот человек, - несмотря на его очевидное благородство и высокий статус, - не принадлежит миру Вишвы. Как знать; многие из людей, с коими сталкивала принца судьба, выказывали склонность к неуместной зависти...

         - Эльфийское долголетие в действительности не даёт нам сколь-нибудь существенного преимущества, - всё же прервал молчание Кави, - ни в физиологическом, ни в культурном смыслах. Более того, сударь капитан, когда Вы сами перешагнёте порог тридцатилетия, то непременно убедитесь...

         - Мне сорок один.

         - Это шутка? Ваш внешний облик исключает подобную возможность. Даже прибегая к столь поверхностной оценке, как количество сохранившихся у Вас зубов...

         - Не курю потому что, - отмахнулся капитан.