Эльфийская сага. Изгнанник

— Должен признать, — Брегон явно наслаждался трагедией преданных и обманутых эльфов. — Все было спланировано заранее. Мы намеренно затеяли спектакль с показательным судом, чтобы ваши милосердные сородичи прониклись теплотой и состраданием к бесчестно обвиненному шерлу. — Он усмехнулся. — Сработало. Став свидетелями жестокого избиения в Мертвом лесу, они не смогли бросить связанного и умирающего пленника. И… забрали с собой. Сработало. Так мой лучший воин проник в стан врага в качестве несчастного и угнетенного изгнанника и начал свою игру. Но все, что делал Габриэл, сын Бриэлона, было не ради спасения вашего народа, но во славу и величие Эр-Морвэна!

Габриэл держался за правым плечом Брегона с суровым, неживым лицом.

— Вы слишком доверились ему, открыли сердца, прониклись его болью. Глупцы! Вы ждали, что темный сородич возглавит вас и пойдет против родного королевства?! Вы еще большие дураки, чем можно себе вообразить! Забыли? — Издевательски рассмеялся Брегон, — темным эльфам нельзя верить. Никогда.

Арианна поднялась в ауре сияющего света и гордо расправила плечи. Теплый ветер высушил ее слезы, звездный свет омыл прекрасное лицо.

— Такое невозможно спланировать, — ее голос был печальнее песни умиравшего солнца.

— Возможно. Очень даже возможно, — оскалился король.

— Я видел раны. Он едва не умер по пути в приют, — поразился Остин. — Вы были готовы пожертвовать своим же ради сомнительной надежды? А если бы Эллион и остальные бросили его в Стих Оргул?

— Шерл Его Величества всегда готов к смерти! — Выкрикнул один из королевских гвардейцев. — Смерть во имя короля — высшее благо!

— И все равно не верю, — у Остина не укладывалось это в голове.

— Светлые всегда были тупицами! — Гоготал Брегон. — Поверили в изгнание! Надо же! Я бы никогда не изгнал своего лучшего воина из-за глупых обид и недомолвок! Габриэл больше чем мой друг и союзник! Он мой кровник! В его жилах течет королевская кровь! Он сам вызвался исполнить это задание и доставить ко мне не только карту Лунного города, которую укрывал один из вас — Лекс Грозовая Стрела, о, да, я все знаю, не удивляйтесь, но и тебя, — он выбросил руку, блеснув перстнями, — Белый Лебедь.

Девушка не дрогнула, но Лютый обернулся облаком смертоносных шипов и заворчал, принимая атакующую стойку. Король темных эльфов продолжал:

— Все сложилось удачно. Неугасимая Звезда в моих руках! Белый Лебедь в моих руках! Горстка глупых светлых эльфов схвачена в Гелиополе и тоже в моих руках!

— Что? — Остин вздрогнул. — Поход в Гелиополь — западня? — Он впился в лицо Габриэла. — Отвечай.

Тот поднял голову и опалил лесного ледяными, как северное сияние глазами. Только сейчас Орлиный Глаз понял, как ошибся, не вняв словам доброго друга огра. Надо было прикончить исчадие еще тогда — на берегу Этлены, пока была такая возможность. Ведь, как оказалось, даже его увечья и бессилие были изощренным пунктом хитроумного плана властителя Детей Сумерек.

— Мардред был прав, — горестно прошептал Остин, — темные никогда не меняются.

— Никогда. — Железный голос Габриэла сокрушил последние надежды светлых эльфов. В шестой месяц Года Созвездия Льва их народ обратится прахом истории и навеки истает в сиянии звездных огней.

— Все продумал, — процедил Остин, сжигая «изгнанника» серым глазом. — Мы спасли тебя, позволили остаться, видели в тебе союзника, а ты…

— Я темный эльф, господин. Тьма — мой единственный союзник, — его излишне самоуверенный тон показался владетелю Ательстанда наигранным.

— В кандалы их! — Рявкнул Брегон, утомившись сентиментальностью сотканных светом. — Пора выступать! Из-за вас мне пришлось отклониться от курса на сто пятьдесят миль!

От непроницаемой стены мрака отделились тени с белыми цепями. Но стоило им приблизиться, Лютый издал гортанный хрип и смял одного. Загремели мечи, кто-то крикнул:

— Убить его!

— Нет! — Арианна метнулась к волку, но была схвачена крепкими руками гвардейцев.

Остин кинулся к ней и был остановлен тяжелым ударом в висок.

Преисполнившись гнева, воительница оттолкнула одного, ловко вывернулась из стальных перчаток второго, но опоздала.

Стрела прорезала сумрак и с хрустом вонзилась в мягкую плоть. Волчий визг оцарапал тонкий эльфийский слух. Белое облако откатилось по скалистому гребню и сорвалось с обрыва. Через миг зверь исчез в пене ревущего водопада.

— Лютый, — вскрикнула Арианна, точно ранили ее, а не волка, и упала в траву.

Шипящие стебли, укололи юное лицо и хрупкие руки. Пронесшийся порыв, вскинул волосы и на мгновенье скрыл девушку и вопящих рядом с ней солдат: одному Лебедь сломала нос, второму — запястье.

Брегон не стерпел:

— Ах ты, дрянь!

Королевский Вутулар выпорхнул из ножен черной шелковой лентой. Девушка закрыла глаза — сопротивляться не осталось сил. Облачаясь в доспехи Белого Лебедя, она знала: рано или поздно карающий меч врага ее настигнет. Пусть лучше сейчас. Она готова увидеть Белых Духов вечной весны; и там пред величием предков ей не будет стыдно. Ибо всю свою жизнь она жила не ради себя, но во имя благополучия других.