Эльфийская сказка для Декабрины

— Я бы на твоем месте не тешила себя призрачной надеждой, — ответила я с самой ослепительной улыбкой.

— А с чего это ты меня любимой называешь? — Пошла я ва-банк.

— А как еще можно назвать женщину, которую любишь?

— Откуда мне знать, о ком ты сейчас.

— О тебе, о тебе, — можешь не сомневаться, а если не перестанешь, то я сегодня намерен продемонстрировать тебе свои чувства.

А это он о чем? Кажется, я догадалась самостоятельно и мое лицо непроизвольно покраснело. Больше я своего супруга о чувствах решила не пытать, а то нарвешься на такой ответ, от которого самой стыдно становиться, а мужчина и ухом своим эльфийским не ведет.

Так мы, тихо переговариваясь, и дошли до тронной залы, где сразу же около нас появилась Элаэль с ларцом на золотой подушечке. Мой супруг открыл крышку и достал оттуда самоцветный венец, необычайной красоты, и водрузил его мне на голову. Это украшение могла носить только истинная пара владыки и хранилась она в сокровищнице замка с древних времен. Уже давно никто из правителей горных эльфов не пытался надеть ее на свою супругу, так как в основном это были политические браки и, хотя многие из них были счастливыми, никто не хотел рисковать жизнью своей супруги. Об этом мне рассказала Элаэль, стоя за троном, на который усадил меня Анариэль.

Мне хотелось отдохнуть, но, оказывается, нам с владыкой предстояло принять глав благородных семей горных эльфов, которым меня представляли в качестве законной супруги. Это действо продолжалось вплоть до вечера. Но и на этом мои мученья не закончились, нам еще предстоял бал, на котором мы с Анариэлем должны были танцевать первый танец, под пристальными взглядами собравшихся. Зато я, наконец, покинула это пыточное устройство, ошибочно именуемое троном. Вспомнила недобрым словом деда Мороза, обещавшего мне «обычного» эльфа, а не принца. Ага, посмотрела я на своего мужа, точно, не принц, так «обычный» владыка! А я теперь мучайся, страдай от придворного этикета! Ни тебе невинных шалостей, ни мелких пакостей — нельзя уронить честь правящей семьи! Скукотища, но ничего: придет и на мою улицу праздник и кому-то, не будем показывать пальцем на супруга, не поймут, настанет сегодня полный Армагеддон. У меня даже руки начали покалывать от предвкушения. Но сначала бал. Супруг взял меня за руку, и мы вышли на середину зала. Заиграла чарующая музыка, и мужчина повел меня в восхитительном танце. Мои ножки едва касались пола, голова кружилась от близости любимого, а щеки пылали, когда он слишком тесно прижимал меня к себе. Впервые мне понравилось танцевать. Видимо, и со стороны это выглядело привлекательным, гости и подданные владыки не сводили с нашей пары восхищенных глаз. Хотелось, чтобы этот танец никогда не кончался, но вот наступила тишина, и мы остановились, прижавшись друг к другу. Неожиданно все погрузилось в темноту, чем тут же воспользовался Анариэль, притянув меня еще ближе к себе и даря самый улетный поцелуй в моей жизни. Когда я понемногу начала приходить в себя в объятиях своего мужа, свет по-прежнему лился в огромные окна бального зала. Хорошо, что вновь заиграла музыка, и к нам подошел Ортон. Брат пригласил меня на танец с позволения владыки, иначе мы бы так и оставались в центре зала неподвижной статуей самим себе,

— Танец, — вы словно парили в воздухе, а шлейф золотого сияния окутывал вас. А поцелуй был просто фантастикой!

— Какой поцелуй? — Решила идти в несознанку я. — Темно же было.

— Да, да темно, только вы-то светились, так что извини, но все наблюдали за этой феерией.

— Ой, а что же теперь делать? — Задала я глупый вопрос.

— Сейчас уже ничего, ну, а дальше остается только пожелать, чтобы брачная ночь у вас прошла без толпы свидетелей.

— Ты издеваешься?! Мне и так стыдно, — и я с чувством наступила брату на ногу.

— Декабрина! — Возмутился дракон, — пожалей мои и так натерпевшиеся от тебя конечности.

— А я тебе еще должна осталась за то, что не сказал, на какой обряд меня вел!

— Ну, что ты возмущаешься, тебе скажи, ты там бы такое устроила, владыка долго бы разгребал последствия. А тут еще интерес богов в вашем союзе надо учитывать. Но главное, что на самом деле ты счастлива и твои глазки блестят.

— А почему Олатаниэль не пришел с вами?

— Это ты своего ревнивого мужа спросишь.

— Он же мой самый лучший друг!

— Знаешь, как это не странно прозвучит, но твоему лучшему другу, по самые эльфийские ушки влюбленному в тебя, лучше не видеть, как ты счастлива с другим.

— И что же мне делать с лесным?

— А ничего не надо делать, твое притяжение солнечного эльфа кружит голову, а расстояние и время помогут ему. Он обязательно найдет свое счастье.

— Я очень хочу, чтобы так оно и было.

Наш разговор прервал владыка, фактически отобрав меня у брата.

— Солнышко, я соскучился, — прошептал он на ушко, отчего по моему телу пробежали мурашки.

— Ты не объяснишь, почему здесь нет Олатаниэля, а то Ортон отослал меня к тебе за разъяснениями.

— Зачем же травмировать тонкую душевную организацию лесного? — Ответил вопросом на вопрос мой ревнивец, глаза которого подернулись зеленью.